Директора общества охотников и рыболовов обвинили в безразличии к Дороге Жизни. Но громкое дело, рожденное на голом пафосе, рассыпалось. Теперь отвечать перед пенсионером надо.
В ближайшее время 62-летний председатель правления общественной организации "Всеволожское районное общество охотников и рыболовов" Сергей Звонков будет подавать иск к Минфину о компенсации морального вреда. СК Ленобласти - третьей стороной. 14 октября Звонков получил уведомление, что в отношении него прекращено уголовное дело, возбуждённое в марте 2020-го по статье “Нарушение требований сохранения объектов культурного наследия”. Звонков реабилитирован.
В начале был Александр Бастрыкин, и увидел он по телевизору сюжет о плачевном состоянии народного музея “Дороги Жизни” во всеволожской деревне Коккорево. Ранее же о проблеме написали президенту потомки ветеранов. Сама экспозиция располагается в 52-метровой комнате одноэтажного деревянного здания. В соседних помещениях охотники и рыболовы.
Контекст весны 2020-го: вовсю шла подготовка к празднованию 75-летия Победы. Пафос крепчал. Дело возбудили мгновенно. За неделю до 9 мая зверобою Звонкову предъявили обвинение, а материалы передали из района в отдел по расследованию особо важных дел областного Следкома. Кстати, наложили арест на счёт в банке. Пенсию трогать не стали. На тот момент это было умилительно.
Посмотрите своего рода манифест Звонкова, записанный на фоне здания 26 октября. О том, что ветра и время подкосили старый дом, но он как мог о нём заботился.
В центре экспозиции размещена 24-метровая диорама. На ней события войны. В музее хранились фронтовые документы, личные вещи водителей и диспетчеров, фотографии, устройства для связи. В ноябре 1941 года в доме размещался командный пункт организации ледовой дороги, затем штаб Военно-автомобильной дороги 101.
Дело расследовали почти год. Звонкову вменили небрежность и безразличие. Он установил пластиковое окно, чем нарушил исторический вид. А вместо отхожего места с дырой в полу оборудовал унитаз и душевую. Да и вообще, не реставрировал, не ремонтировал, не проводил научно-изыскательские и проектные работы по сохранению здания. И деньги на это не тратил. Такая подрывная деятельность, по мнению следствия, привела к появлению щелей, трещин в фундаменте, подгниванию брёвен и много чему ещё зловредному. Раньше бы шлепнули.
Здание построено в 1937-м под школу. Началась война, и она опустела. После победы школьники вернулись, и со временем там появился класс боевой славы, который впоследствии станет основой экспозиции. В 1973 школу упразднили и передали здание обществу рыболовов и охотников. Они расположились в одной половине дома, а во второй экспонаты. Статуса музея или филиала музея экспозиция не носила.
Следствие отправило запросы куда только можно - от Минкульта до архивов ФСБ. В недрах правительства Ленобласти нашлась бумага о том, что в 1980 обществу охотников было выдано охранное обязательство, но на основании чего в ней не указывалось. В 1988 году Леноблисполком причислил дом к объектам культурного наследия. Причем, в числе еще 600 объектов.
В августе 1992 года дом стал собственностью общества охотников. На учете в Росреестре с марта 2012 года стоит как охотничья база. В июле того же года общество приватизировало участок под зданием и чуть вокруг. Годом ранее директором общества стал Звонков.
- Ни на одном этапе оформления не было ни одного упоминания о том, что это объект культурного наследия. Была только табличка. Узнал о статусе в конце 2018 года, когда мне всеволожская администрации письмо написала. Оказалось, что в 2017 году Минкульт включил здание в реестр объектов культурного наследия. Потом проверка приехала из областного комитета по культуре. Говорят, нарушения у вас, нужен ремонт. Я спросил, на какие деньги?
По словам претерпевшего, он неоднократно обращался с просьбой выделить другое здание для общества, но содержательных ответов не получал. “Поступало предложение от “Музея обороны и блокады Ленинграда”. От них в экспозиции охранник сидел всегда, но по бумагам они отношения не имели к зданию. Нам говорили, вы сначала отдайте, а мы потом за вас похлопочем на са-а-а-мом верху”, - говорит собеседник. Для понимания, от здания метров сто до берега Ладоги. Участок 47 соток, в том числе береговая линия.
- Мы всегда сами как могли содержали здание. Территорию только мы и убирали, за свет платили. Ремонтировали как могли. А взносов-то у нас всего ничего. Просил как-то десять тысяч у “Музея обороны” - за электричество заплатить. Не дали. Сказали, не имеем права, по бумагам не имеем отношения, - вспоминает ныне гражданин реабилитант.
Следствие наступало: Звонков знал о том, что здание - культурное наследие. Такие данные были получены со слов одного из допрошенных сотрудников “Музея обороны”. Причем, якобы знал с 2013 года. Иных доказательств не нашлось. К слову, так совпало, с того года ответственность за надлежащее содержание стала уголовной. Сам директор настаивал - узнал в 2019, когда получил предписание от чиновников отремонтировать крышу до конца 2022 года. Пытался придумать, как это сделать и где найти деньги.
Второе утверждение следствия было в насчитанной поначалу сумме ущерба - более 800 тысяч рублей. Это важно, поскольку для вменённой Звонкову статьи сумма должна быть не менее 500 тысяч. “Нашли каких-то оценщиков-строителей, хотя для объектов культурного наследия нужны специальные люди. Взяли почему-то расценки Петербурга, а они выше, чем в Ленобласти. Какие-то строительные леса приплели за 300 тысяч. В общем натягивали как могли”, - говорит Звонков. В итоге, после пересчёта ущерб оказался около 400 тысяч.
Так, в феврале 2021-го дело направили заместителю прокурора Ленобласти Устиновскому для визирования и передаче в суд. Устиновский вернул на дополнительное расследование. Следствие обжаловало его решение у областного прокурора Маркова, но не нашло понимания. Тогда дело уехало в Москву, где заместитель Бастрыкина обжаловал решение Маркова перед заместителем Генпрокурора России Разинкиным. И вновь фиаско. Тут и пришел черед Бастрыкина. Тогда уже он взял и обжаловал прокурорскую вертикаль в конкретном лице генпрокурора Краснова. Снова отказ, а дальше-то некуда. Так дело уехало обратно в Ленобласть, где его обреченно прекратили "в связи с отсутствием состава преступления". Финал.
Я бы сказал, финита ля трагедия.
Пока шло следствие:
В ноябре прошлого года комитет по культуре Ленобласти заключил контракт на приобретение здания и участка земли вокруг него у "Всеволожского районного общества охотников и рыболовов". Цена составила 4,8 млн рублей. Там теперь будет дом-памятник. А СК планирует принимать там присягу. У охотоведов остался берег и еще 13 соток. Они строят там избушку.
Исторический нюанс:
Звонков вынужденно погрузился в военную историю. По его мнению, основанному на добытых им картам, штаб ледовой дороги в целях безопасности располагался намного дальше от самой дороги — в землянке.
В спорном же доме якобы был штаб комендатуры.