От молниеносной болезни в Луге скончался двухлетний Кирилл Березовский. Пока он умирал, родители дозвонились даже до Минздрава РФ, но ребенка все равно не повезли в Петербург. Врачи говорят - процедуру выполнили, а ребенок был обречен. 47news узнал, что таких случаев 1 на 100 000.
В детскую больницу Луги 18 февраля с двухгодовалым сыном Кириллом приехала 22-летняя Виктория Березовская. Дома у ребенка поднялась температура до 39,1. Мать дала жаропонижающее, но ребенка вырвало. Не дожидаясь "Скорой", родители поехали в больницу.
Хронология смерти
В 20:30, к моменту приема врачом, мальчику стало легче. Доктор Грайер Казарян осмотрел ребенка. По словам матери, он диагностировал кишечный грипп. На всякий случай предложил госпитализацию. Как теперь говорят, не настойчиво, но в прошлом все разбираются. Березовская подписала отказ от стационара.
"В связи с высокой детской смертностью комитет по здравоохранению дал рекомендацию настаивать на госпитализации при любых сомнениях. Правда, рекомендация касается детей до года", - рассказал знакомый медик, работающий в одной из областных больниц.
фото из группы Вконтакте
Около часа ночи у ребенка вновь поднялась температура. Родители по совету врача не сбивали ее до 38 градусов. Затем дали парацетамол. Это не помогло. Мальчика еще несколько раз вырвало. Переодевая его, мать заметила на руке два маленьких пятна в виде звездочек. В "Скорой" посоветовали дать лекарство от аллергии и наблюдать за пятнами. Через некоторое время пятен стало заметно больше. Трубку в "Скорой" взяла другой оператор и, услышав описание симптомов, немедленно прислала карету. По прибытию в больницу ребенка сразу поместили в реанимацию.
На часах было 7:25.
"Собралась куча врачей, все бегали, но нам никто ничего и не говорил, на вопросы не отвечал", - пишет Виктория Березовская на странице в соцсети.
К 10 утра самочувствие ребенка немного улучшилось. Врачи поставили диагноз "менингококковая инфекция". По процедуре в курс были поставлены врачи Ленинградской областной детской клинической больницы. Оттуда выехал реанимобиль. К полудню городские врачи были на месте. К этому времени родителям сообщили, что состояние ребенка ухудшилось, а в петербургском НИИ Детских инфекций, куда обычно транспортируют тяжелых пациентов, якобы нет мест. Родители обзвонили все возможные инстанции вплоть до Минздрава РФ. "Звонили и в комитеты по здравоохранению города и области, ведомства и департаменты. Нам давали какие-то номера, а там нас отсылали обратно — замкнутый круг. Телефоны искали в интернете. Дозвонились заместителю главврача НИИ Детских инфекций (начмед Вадим Карасев — ред.), но он наотрез отказался с нами разговаривать, предложил нам приехать без ребенка к нему и "решить всё на месте", - вспоминает Виктория Березовская. К этому моменту родителей пустили к ребенку.
"Он был весь в фиолетовых пятнах, похожих на гематомы, ручки и ножки были привязаны к кровати, он стонал и плакал, периодически отключаясь на несколько секунд, потом снова приходил в сознание и плакал, кричал. Когда я дотронулась до него, сынок был ледяной ...мы грели ему ручки, а когда приходил в сознание, умоляли не бросать нас . Он обещал нам, что все будет хорошо, я спросила: "Кирюша справится?", а он сквозь стоны кивнул головкой и сказал "угу". ...Мы обещали купить ему огромную фуру, которую он так любил, обещали трехэтажный торт с его любимыми Фиксиками... ...мы снова побежали умолять врачей сделать хоть что-то, отправить нас туда, где нам смогут помочь, но как об стенку, они ведь всё уже знали", - пишет мать.
Около 14:00 у ребенка начался ДВС-синдром - внутрисосудистое свертывание крови. В 15:30 его перевели на искусственную вентиляцию легких, а в 16:15 Кирилл Березовский скончался.
Сейчас известно, что мальчик умер от "молниеносной менингококцемии", которая спровоцировала кровоизлияние в надпочечники. Другое название - синдром "Уотерхауза-Фридериксена".
В большинстве развитых стран распространенность менингококковой инфекции составляет 1-3 случая на 100 тысяч населения. Встречается в любом возрасте, однако 70-80% приходится на детей до трех лет. Наиболее подвержены развитию сверхострых форм инфекций дети первых трех лет. Молниеносная форма встречается крайне редко. Вакцинирование не разработано.
Отметим, что в 2011 году у актрисы Елены Захаровой из-за такого же заболевания умерла 8-месячная дочь. Захарова вызывала скорую помощь дважды. У девочки также поднялась температура, и также врачи сначала не придали серьезного значения заболеванию, приняв его за ОРВИ в осенний период.
Врачи также предполагают, что одной из причин заболевания ребенка менингококовой инфекцией стала тимомегалия - значительное увеличение размеров центрального органа иммунной системы – вилочковой железы. У детей с тимомегалией чаще наблюдаются респираторные вирусные и инфекционные заболевания, пониженный иммунитет.
Фактология обреченности
"Это был бесперспективный ребенок. Он был обречен. Диагностировать эту инфекцию без специальных исследований невозможно. Проще говоря, она начинается под маской респираторного заболевания. И передается, кстати, воздушно-капельным путем. Тем более, что сейчас сезонный рост ОРЗ, ОРВИ и гриппа, идет вал обращений. В случае просто менингококковой инфекции лечение вполне возможно. Например, в декабре к нам из той же Луги привезли трехлетнего малыша. И ничего, выходили. В случае же молниеносной формы счет идет на часы, а исход почти 100% летальный. Во всяком случае я о выздоровлении не слышал", - поделился мнением врач в НИИ Детских инфекций.
Другой опрошенный 47news врач подтвердил слова коллеги: "Даже если бы его по мановению волшебной палочки переместили в Петербург, это бы не помогло. Тем более никто просто в машине ребенка не повезет. Нужен реанимобиль. В областную нельзя, потому что инфекция. Значит нужно согласовывать с НИИ, а там может не быть мест. И еще нюанс: если ребенок не транспортабельный, его сначала подлечивают, а потом уже отправляют". Собеседник также добавил: "В принципе сейчас и на местах лечат. Оборудование есть, сейчас ведь не разруха как раньше. Может, только квалификация чуть ниже, но это решаемо через консультирование с городом".
Транспортный вопрос
Несмотря на уверения врачей, родители придерживаются иной точки зрения и считают, что гибель ребенка можно было предотвратить и всему виной замешательство медперсонала. "Мы говорили, что возьмем ответственность на себя. Нам сказали, что так нельзя", - рассказал отец ребенка Сергей Березовский. "Мы видели, что у одного из врачей был лист транспортировки на вертолете. Но нам потом сказали, что вертолетная компания разорилась, хотя мы заходили на сайт санитарной авиации и видели, что они постоянно летают. Когда приехали из города реаниматологи, мы с Сережей просили их не уезжать. Надеялись, что все-таки дадут добро на транспортировку", - вспоминает мать.
Отметим, что вертолеты санавиации "Хелли Драйв", которые, по всей видимости, имеют в виду родители мальчика, благополучно летают. Но с 2015-го года только в пределах кольцевой Петербурга. "Нет контракта между нами и структурой комитета по здравоохранению - "Территориальным центром медицины катастроф". Перспективы туманны. В комитете думают. Последний раз заплатили в декабре 2014-го, и с тех пор тишина. Но если бы нам сообщили о мальчике, мы бы решили вопрос и слетали бы бесплатно" - прокомментировал руководитель компании Дмитрий Козырев. В комитете по здравоохранению получили запрос 47news, но по традиции оперативно ответить на него не смогли.
Пообщавшись с несколькими медработниками, 47news установил процедурную схему транспортировки больного из области в город, а также сферы и смыслы ответственности врачей.
В случае поступления тяжелого пациента начмед в районной больнице связывается с профильным учреждением в городе. В случае с Кириллом Березовским это были начмед Ленинградской областной детской клинической больницы Наталья Васильева и начмед Института детской инфекции Вадим Карасев. Из областной больницы выезжает реанимобиль с бригадой врачей. По прибытию на место реаниматологи решают, можно ли везти пациента. При этом консультируются с городом и с местной реанимацией. Но решающее слово за руководителем выездной реанимационной бригады.
"Здесь все просто. Местные всегда за то, чтобы отправить. А приезжающие зачастую за то, чтобы оставить, поскольку если умрет в машине, это будет их ответственность", - объяснил 47news доктор одной из областных больниц и привел пример: "Если представить ситуацию, когда понятно, что в больнице человек точно умрет, а транспортировать живым есть небольшой шанс, то решение, скорее всего, будет не в пользу больного. В описанном вами случае сыпь, скорее всего, развивалась на глазах. Кто ж тут возьмет ответственность".
В заключение собеседник отметил еще одну проблему при первичном осмотре: "Госпитализировать против воли родителей мы насильно мы не можем. Хотя в крайнем случае можем обратиться в органы опеки и полицию".
Философия ошибок
До начмеда детской областной дозвониться не удалось, а начмед Института детских инфекций Вадим Карасев ответил, как нам кажется, философски: "Это вопросы жизни и смерти. По телефону они не решаются. Пишите запрос". Отметим, что Карасев участвовал в написании научного труда "Анализ и уроки летальных исходов менингококковой инфекции у детей". В предисловии значится: "Определены организационные, диагностические и тактические ошибки. Благодаря тщательному анализу материала описаны уроки, которые удалось извлечь, и которые могут служить руководством к действию в дальнейшей работе".
Доктор Грайер Казарян, который сейчас на больничном, ответил на звонок коротко: "Моя ошибка в том, что я не сообщил руководству об отказе от госпитализации ребенка. Меня не было в реанимации, но я знаю, что за его жизнь отчаянно боролись".
Виктор Смирнов,
47news