Прошлое – наиболее изменяемая дистанция времени. Так было везде, всегда и в будущем страны не перестанут заниматься перекраиванием истории. Хотелось бы, чтобы власти не частили, не вводили свои новые мнения в ранг уголовных уложений. Они будто пишут предисловия к текстам, не читая их. Потом сами же в них верят.
Как-то Константин Симонов беседовал с Леонидом Брежневым. Только спустя много лет после 1945 года, Симонов попросил его разрешение напечатать свои дневники, написанные им в начале войны. Они спорили несколько часов. Симонов говорил, что это правда. Тогда Леонид Ильич ответил: "Мы победили – вот единственная правда". Записки Симонова издали лишь в 90-е годы.
Навряд ли депутат Государственной думы Ирина Яровая слышала их разговор. Однако в очередном своем законопроекте, запрещающем критиковать Красную Армию и действия наших союзников во время Великой Отечественной, она пошла дальше. Брежнев то "попросил", а Яровая хочет приказать. Брежнев воевал, а Яровая невнимательно смотрела советские фильмы. Депутатов, которые хотят стать святее судей Нюренбергского процесса и кинорежиссера Ромма, подводит текучка. Они носятся по этажам здания на Охотном ряду – папки под мышкой, прическа дыбом, задевают туфлями ковровые дорожки, им бы резолюцию. Некогда вспомнить советские романы Виктора Астафьева, ленты Алексея Германа. Вновь заглянуть в "Иваново детство" Андрея Тарковского.
Избранники изучали когда-то английскую грамматику, но предсказуемо запутались в сложном времени - past perfect continuous. Им бы молодого филолога, чтобы объяснил, мол, это не простая глагольная форма – это давно прошедшее время, да еще и как-то продолжающееся.
Время, вроде ветра. Оно нас колышет. Депутаты же хотят покрыть содержание бронзой.
Это как замуровать.
Навряд ли к солдату войны в высшем метафорическом смысле у кого-нибудь когда-нибудь возникнут вопросы. А вот, пересмотрев тяжелейший фильм "Порох", где герои спасали Ленинград, где грузили, а их расстреливали, у зрителя есть сомнения к Красной Армии в виде командармов.
Пленку на полку.
Яровая на это пойти не решится. Значит, надо написать предисловие о талантливых менеджерах в погонах.
Примеров легион. У каждого читателя свои.
Генеральный секретарь ЦК КПСС Брежнев всегда был ленинцем, а Ирина из парламента начинала в Яблоке. Так часто бывает. Дзержинский до 14 лет был фанатичным католиком.
Выбрав одну политическую платформу, человек, стремящийся обустроить счастье, не обязан следовать ей вечно. Но, прошу прощения, за аналогию: во время войн миллионы парней попадали в плен, сотни тысяч одевали чужую форму, но лишь некоторые рьяно доказывали преданность.
При всей цензуре, косности, бесконечных согласованиях, коммунисты огромными тиражами печатали прозу, которая в случае принятия закона Яровой должна быть завернута редактором.
Шутить о том, что вскоре, согласно депутату, два атомных взрыва в Японии, станут рентабельной конструкцией, неуместно.
Уместно пошутить забытой журнальной байкой:
"В редакцию приходит автор, приносит повесть. Редактор читает, говорит "хорошо, батенька", но замечает огрех: "у Вас в конце текста нет темы будущего".
Писатель берет последний лист, дописывает предложение.
- Так быстро? – спрашивает редактор.
- Повесть заканчивалась словами – "два мужика несли бревно". Я внес правку. Теперь так: "Бросай его на …", сказал селянин".
Евгений Вышенков, 47News