Правительства Петербурга и Ленобласти так и не смогли прийти в себя после митингов. Как быть дальше, они, быть может, и знают, но коллективный разум замолк.
Два митинга, прокатившиеся по России в конце января, не могли не задеть центры принятия решений, находящиеся в правительствах регионов. Если вспомнить перекрытые улицы в центре Санкт-Петербурга в минувшие выходные, однозначного ответа, как смотреть и как реагировать на масштабные протесты, у властей нет.
47news попытался выяснить у профильных чиновников Санкт-Петербурга и Ленинградской области, в зоне ответственности которых находится политическая жизнь, а также конкретно молодёжная политика, каким образом они собираются отвечать на актуальные вызовы. Сомнений, что тема долгоиграющая и ещё заявит о себе, у людей, принимающих решения, нет. Судя по тому сопротивлению, с которым респонденты подошли к выстраиванию диалога, ни в Смольном, ни на Суворовском, 67, не знают, каким образом справляться с нависшими хлопотами.
Вопросы, направленные редакцией по привычным каналам связи, были следующие:
- Как считаете, изменилось ли состояние общества после прошедших митингов?
- Насколько ожидаемы были протесты?
- Происходящее имеет причину внутри России или за её пределами?
- В связи с этим у вас есть представление и планы, как работать дальше с молодёжью?
Конечно, подобные вопросы предполагают устное общение, но потенциальные спикеры как только узнавали, о чём идёт речь, напрочь отказывались от бесед. И в городе, и в области комитеты по молодёжной политике недавно обзавелись новыми председателями.
Городской глава молодёжной политики Богдан Заставный тут же переадресовал вопросы своему пресс-секретарю, а та мгновенно прислала ответ. Правда, не по поводу того, о чём спрашивали. А в целом. Во-первых, сообщила, что комитет работает с любой молодёжью, вне зависимости от того, к какой нации относятся и какую веру исповедуют (хотя, вроде, в Петербурге случились не межэтнические столкновения). Во-вторых, нас уведомили в том, что активные ребята участвуют в выездных форумах, а также ходят в 334 клуба и 5000 студий (мы же не интересовались числом спортсменов и поклонниками кружков мягкой игрушки).
- Городом реализуется колоссальное количество программ поддержки молодежи, но всегда остро стоит вопрос недоинформированности. Мы сейчас работаем над тем, чтобы не только больше возможностей было у молодежи, но и чтобы она об этих возможностях знала. Для этого необходимо усилить работу в социальных сетях, - сообщили там.
Когда автор попытался переспросить, в каком месте здесь про нужное, нам кратко отрезали: "Без комментариев".
Ещё постнее дела обстоят в Ленобласти. Здесь председателем комитета в конце декабря стала, как известно, Марина Григорьева, в прошлом помощница будущего директора Службы внешней разведки Сергея Нарышкина. Помогала она ему во времена, когда он был депутатом Государственной думы. Изначальные "да, отвечу через пару часов" в WhatsApp вылились в поручение пресс-секретарю культурного блока, и уже та объяснила, что для формулирования ответов ей нужен официальный запрос на официальном бланке.
Те, кто повыше в должности, тоже не взяли на себя ответственность. Вице-губернатор Санкт-Петербурга Александр Бельский, отвечающий в том числе за внутреннюю политику, обещал пообщаться на обозначенную тему, но затем пропал с радаров.
Вице-губернатор по внутренней политике Ленобласти Анна Данилюк ответила в письменном виде:
- Протест протесту рознь, и это видно, если посмотреть на разные регионы. Стабильное развитие Ленинградской области, взвешенная социальная политика и эффективные ответы действующей команды управленцев региона на появляющиеся вызовы стали залогом того, что протестов в регионе практически нет. И да, с молодёжью нужно всегда общаться и слышать ее. Это главное. И именно так поступают в Ленинградской области.
По оценочному мнению журналиста, все данные нам фразы, кроме единственной, в каком-то месте живой, – "молодежь надо слышать", можно было произнести с трибуны хоть в году так 1975-м. На предложение пообщаться детальнее и теплее Данилюк не согласилась.
Такое впечатление, что ничего и не произошло. Или по-другому - ещё ничего не началось.
Юлия Гильмшина,
47news