Вот у петербургского предпринимателя утащили "Страдивариус" и Google заговорил об Антонио. Может это чуть и некорректно, а жить зрителю стало веселее. Аналогичная история случилась в Ленинграде. Тогда в руках спортсменов тоже оказался Страдивари, а Консерватория испортила парням настроение.

Задача журналистов – делать новости. Это как раскрашивать контурные карты.

"19.03.2013 в период с 09-30 до 18-00 неизвестный преступник путем подбора ключа к входной двери проник в квартиру …. откуда совершил хищение ювелирных изделий, картины 19 века, скрипки "Страдивариус"…" - указано в сводке УМВД по Московскому району.

"Скрипку Страдивари и антикварную картину похитили из квартиры на Орджоникидзе" - встал заголовок в новости на "Фонтанке" 20 сентября.

По формальным признакам все честно и Google разносит весть. Не надо ничего запоминать и понимать. В памяти остаются нужные ключевые слова "украли", "скрипка", "Страдиварии". И на подсознании – "дорого", советский фильм "Визит к Минотавру".

Так устроены журналисты, потому что так устроен зритель последние несколько тысяч лет.

Но мне позвонил товарищ из уголовного розыска Петербурга и со смехом поправляет: "Парни, заканчивайте. Какой Страдивари? Это просто штамп на скрипке и в сети".

Близко знатоков нельзя подпускать к новостям.

Так в Ленинграде спортсменам испортили настроение именно аналогичным инструментом.

В конце 80-х годов мой друг – мастер спорта по вольной борьбе уже начинал смотреть в сторону зарождающегося кооперативного движения. Его компаньон оказался лукав и сумма, отданная за партию консервированных ананасов, испарились. Виталий зашел к купцу в гости и доходчиво объяснил, что будет с его здоровьем, если тот не отдаст. У будущей буржуазии при себе налички не оказалось и пришлось отдать скрипку. С его слов, наследственную. На ней было начертано "Страдивариус". Виталий всю жизнь провел на ковре, но об этом итальянце слышал.

Он почуял сверхприбыль.

Прижав к мускулатуре счастье, он появился у меня в кабинете уголовного розыска. Просьба была незамысловата. Мы двинули в Консерваторию на Римского-Корсакова к профессору. В задачу входило не удостовериться. С этим было все понятно – гравировку сами видели. Нам необходима была цена. Ну, там миллион долларов или два. Я же, как опер, должен был в случае чего подтвердить, что предмет не паленый.

Доехали, вошли. Нежно топали залами и коридорами. Из аудиторий доносились распевы. Видуха у нас была еще та: оба в спортивных костюмах, оба за метр девяносто. Вокалисты косились.

Нашли в каморку, уставленную музыкальными инструментами. И с порога: "Вот - Страдивари".

Профессор чуть поднял глаза и произнес: "Вы бы мене еще пионерский горн принесли". А мы: "Так вот же надпись".

- Спичечная фабрика Циммермана. Начало века. Тираж – десять тысяч штук.

В этот момент Виталик выскакивает из кабинета и, распугивая консерваторских, несется к выходу, высоко поднимая колени. Оказалось, что какие-то деньги он кооператору все же заплатил, как небольшую разницу между долгом и скрипкой.

Вечером он заехал ко мне в 16-ое отделение милиции.

- Как ананасовый партнер себя чувствует? – немного настороженно спросил я.

- Да с порога в голову дал ему Страдивари.

- Результат?

- В щепки.

- Голова?

- Циммерман.

Все же до чего профессионалы скучны. Они охотятся за нашими фантазиями и новостями.

Евгений Вышенков, 47News