Как отличить экоэкстремистов от добросовестных активистов обсудили в Петербурге. В самом конце прозвучали признаки. Не обошлось без шума и вопросов Ленобласти.
Обсуждение экологического экстремизма 7 ноября началось бодро. В фойе Дома журналиста на Невском голосил пожилой мужчина в окружении нескольких сотрудников полиции - его не пускали и просили успокоиться. Именем Владимира Владимировича он взывал к здравому смыслу и Конституции, выражал надежду, что они еще есть. Всем своим видом сотрудники показывали - есть, как же не быть. "Че ж мне не понятно?" - бурно реагировал посетитель (выяснилось, что некий активист, ему безуспешно объясняли, что нужна аккредитация).
Мероприятие было организовано Центром экологической культуры Ленобласти, вел председатель областного экосовета при губернаторе Рашид Исмаилов. Среди экспертов экологи и юристы. Повод не прозвучал, но собственно в Ленобласти две тлеющие темы: строительство мусороперерабатывающих заводов и планы по строительству глиноземного завода компанией "РУСАЛ" в Ломоносовском районе. В первом случае протест поутих за счет длительности, во втором заметно спал после сентябрьских выборов. Но так или иначе, производственные планы остались.
Повестка звучала примерно так: кому выгоден экоэкстремизм, его природа и как с ним бороться. Тема претендовала на всечеловеческий масштаб: "Экологический экстремизм как вызов для цивилизованного общества".
"Я за экодиктатуру, диктатуру экологического законодательства, но без революций", - зычно начал Исмаилов, люстра в зале задрожала (показалось).
Спикер был решителен, фразы рубил, словно экоэстремиста на части разделывал. Следом выступил ветеран экологической повестки Ленобласти, главред газеты "Общество и экология" Сергей Лисовский. Начал основательно: "Нужен консенсус и развитие планетарной цивилизации". Вспомнил про создание в 1924 году Всероссийского общества по охране природы, тревожную обстановку вокруг озера Чад и стих Гумилева про этот водоем. Досталось и Соросу с его грантами в 1990-х, и Гринпису, и всему коллективному Западу, что "ведет с нами экологическую войну".
Тут из зала прилетело раздраженное: "Приведите примеры экстремистов. Не надо нас агитировать за экологию, мы и так за нее. …Времени жалко", - сказал степенный корреспондент одной из газет.
"Тогда сидите дома и занимайтесь своими делами. Но вы же пришли послушать", - резко осадил Исмаилов.
Ему явно не нравилось пренебрежение к регламенту и академическому подходу в изучении явления.
Руководитель проекта "Центра управления регионом" (ЦУР) Ленобласти Тимур Зайнулин рассказал, что на данный момент актуальны несколько видов фейков. Одни из них про экологию (ЦУР занимается мониторингом соцсетей и анализом информации, создан в каждом регионе при поддержке Минкомсвязи РФ и АНО "Диалог").
"Тема экологии - прямая ассоциация со своим здоровьем и здоровьем детей. Но если критикуешь - предлагай. Недопустимо желать смерти и оскорблять. Происходит размытие, что можно и нельзя. Сыграл свою роль и коронавирус, люди ушли в сеть, привыкли получать информацию только там. Еще не всегда ясно, кто за аватаром, а боты очень ловко втягивают в дискуссию, заводят. Модератор тоже должен нести ответственность, не гнаться за хайпом. Рекомендую использовать верифицированные сообщества, такие есть у всех органов власти где жители активно высказываются, пишут о своих проблемах", - размеренно сказал в прошлом сотрудник уголовного розыска Зайнулин.
"Организаторы некоторых групп разжигают. Все эти "против", "стоп" и прочие. Идет накачка людей, зомбирование, а сами сидят на монете у заказчика. …Нужно культуру повышать", - присоединился Исмаилов.
Советник губернатора Архангельской области Алексей Кувакин с непроницаемым выражением лица провел черту: "Мы сейчас реформируем систему обращения с отходами, вошли в конструктивное русло. По опыту, конструктивные граждане всегда за что-то, деструктивные группы всегда против чего-то. Еще деталь - проводится общественная экспертиза проекта и, как правило, с государственной выводы противоположные. Затем выводы общественной вбрасываются в соцсети, люди заводятся, и рождается фейк, который преподносится как факт. Люди начинают жаловаться в надзорные органы, и прокуратура вынуждена отвечать, отвлекаясь от насущной работы. Я считаю, что экспертиза должна быть одна", - полагает советник.
По словам другого выступающего, политконсультанта, эксперта школы для муниципальных депутатов Георгия Шипунова, экоэкстремисты мутируют и прячутся.
"Горстки людей со знанием соцсетей порой раздувают из локального вопроса якобы проблемы целого региона. Я такое наблюдал в Башкирии. Речь шла о небольшом микрорайоне города и участке леса, а в заголовках: "Жители Бурятии против..". Коммунистическая повестка легализует этот протест. Экоэкстремизм опасен потому, что затрагивает простых людей как раковые метастазы. По моему опыту, нужно создавать сопротивление внутри такого очага", - отметил политтехнолог (здесь видимо речь о методе внедрения в группу протестующих - ред.).
Доцент кафедры юриспруденции, судебный юрист из Рязани Виолетта Чёрная привела пример:
"У нас есть ряд организаций, которые фальсифицируют пробы на загрязнение до уровня химического оружия. Но трупы на улицах, тем не менее, не валяются. Мы уже сталкивались с черным пиаром. Решать нужно только через суд", - категорично отчеканила дама.
Глава неправительственной организации "Зеленый фонд" Олег Иванов сообщил, что есть реальные проблемы, а есть вбросы "для внесения смуты".
"Например, к нам обратились люди с жалобами на некое производство. Нас насторожило: выяснилось, что нарушений нет. Были примеры, когда человек выходил с плакатом, а на обратной стороне у него заготовленный кем-то текст. Выяснилось, что человек с образованием средней школы, но якобы прекрасно разбирается и в здравоохранении, и в химическом производстве. Таких историй много, насколько я понимаю, и для Ленобласти это насущный вопрос. Бывало, инвестор говорит - несите предложения, все инновации учтем. Но нет, мне будет не нравится вид из окна, и все", - бодро обрисовал выступающий.
Тут по видеосвязи звонко присоединился Иркутск. Доцент кафедры юриспруденции Сибирского государственного университета геосистем и технологий Юлия Саенко полагает, что экстремизм и экология сплелись и надо определиться с терминологией: "Не надо путать экстремиста и хулигана. Первый воздействует на группу". По словам спикера, конкретика помогает развенчать ложь, а СМИ, столкнувшись с необходимостью опровержения, вносят таких спикеров в "черные списки".
Как отмечают юристы, привлечь за экоэкстремизм сложно. "Все же как бы за всё хорошее. Поэтому крайне непросто доказать умысел" - говорит один из собеседников.
Безусловно, у слушавших журналистов напрашивался вопрос о конкретных примерах, персоналиях и фамилиях. Во всяком случае - в Ленобласти.
- Экстремизма у нас пока нет, но есть примеры, когда до него один шаг. И у нас сегодня не было цели выявить экоэкстремистов, задача другая - обозначить рамки, - дипломатично ответил Исмаилов.
- То есть, назвать никого невозможно? - уточнил 47news.
- До решения судов этого делать нельзя, - вновь присоединилась юрист из Иркутска.
Невольно пришла на ум реплика из "Гарри Поттера" про того, "кого нельзя называть". Пожалуй, юридически безопасней было бы говорить, допустим, "экоагрессор".
По словам одного из участников, с которым пообщался 47news после мероприятия, его опыт показывает, что экоэкстремисты, во-первых, априори недоговороспособны, во-вторых, нетерпимы к любой альтернативной точке зрения, словно в секте, в-третьих, зачастую лишь на время присоединяются к протесту для извлечения политических или финансовых выгод.
Жаль, экоэкстремистов в зале не было, спросить не у кого.