47news приехал на место подрыва ЛЭП в Ленобласти и спросил мнение: кто, почему и зачем. Местных потряхивает. Но и у них есть ответы.
Пожалуй, никогда гатчинская деревня Ковшово не переживала такой интерес к своим сонным улицам. В лесу за ее окраиной ночью 1 мая совершена первая в Ленобласти диверсия - подорвана опора высоковольтной линии электропередачи. Рычащие машины МЧС, снующие полицейские, бойцы Росгвардии с касками на груди переминаются и люди в понятном штатском помалкивают. Вдоль обочины вереница транспорта.
Со спутника видно гигантскую просеку с опорами. Это V-образные конструкции высотой 40 метров. Такие здоровенные рогатки.
"Опять мы в каждом телевизоре будем", - ворчит сотрудник дорожной полиции, перекрывший трассу своим личным УАЗ "Патриотом" с наклейкой "Время быть сильным". Его действительно снимают коллеги с ТВ, нужна картинка. Жаль запахи передать нельзя - припекающее солнце вытаскивает летнюю гамму из травы и пыли.
Росгвардейцы пожимают плечами в ответ на просьбу энергетика с каской "Россети" в руках. "Без сопровождающего туда никому нельзя. Только оттуда. Ждите". За импровизированным блок-постом микроавтобусы взрывотехников ОМОНа, минивэны, трал и легковушки. За оцепление периодически въезжают нахмуренные мужчины, показывая потертые корочки. Самые невозмутимые - спасатели на "КамАЗе" - курят, жуют печенье и перекатывают друг другу шуточки. А в машине скучают две блондинки полицейские.
Уже позднее утро - потянулись жители, но их разворачивают. "Да как же так, у нас там машина", - голосит тревожная дама, а нахмуренный муж молчит. "Не пройдете. Однозначно и точно. Только в обход", - басит гаишник. "Не надо ругаться", - успокаивает росгвардеец. Мужчина в штатском ласково кивает. Вся мудрость в этом диалоге:
- Нам идти надо.
- А нам стоять.
Тем временем, жительница Ковшово делится с журналистами ощущениями: "Очень отдаленно громыхнуло. Я решила, собаки в другой комнате что-то уронили. Проверять не стала, подумала, бог с ним, с утра подниму". (С опорой будет посложнее).
Тут выкатываются из-за кордона пара нарядных "Мерседесов". "А в нашей конторе на "Ладах" рассекают", - беззлобно провожает взглядом дорожный инспектор и останавливает потрепанный грузовичок. За рулем чиновница, привезла от администрации чай для силовиков. "Кофе нет", - огорчает она. После пары звонков за ней пришел провожатый.
Нырнул в деревню. Там уже колдуют на грядках пенсионеры. Вера Петровна радушна и невозмутима. "Дочка слышала, как бабахнуло. …Собака испугалась, под диван забралась, ребенок проснулся у соседей и заплакал. …В деревне все на виду, а вот там большое садоводство, много гастарбайтеров", - ни на что не намекая показала она пальцем направление.
- Как думаете, для чего это сделано?
- Вчера родились? Диверсия, чтобы напугать.
На вопрос, напугана ли, ответила философски: "Не знаю. У меня огород. Неудобно, что сейчас в аптеку и магазин не съездить, но откроют же, а вообще — не дождутся!" Напоследок собеседница нарисовала тяпкой на земле карту незаметной тропинки к просеке. Пока она, к сожалению, непроходима.
По улице идет семья, им явно любопытно. "Мы ночью сидели, гуляли. Хлопок услышали. А вообще-то тут тихо всегда, мы к такому не привыкли", - слегка растерянно говорит глава семейства. Еще одна семья приветливо машет: "Мы ничего не слышали, из новостей узнали".
Местный житель Филипп починяет и намывает мотоцикл.
"Необычный звук был, словно газовый баллон рванул. Я на дорогу выбежал, думал, пожар. А утром полиция пришла, такие же вопросы задавала", - рассказал он, вытирая замасленные руки. За ним ветер машет руками чудного пугала.
Просыпается Ковшово, просыпается. Промчалась еще одна машина полиции с включенными маячками. А на улицу выкатились дети на великах. "Неее, мы спали", - в подростковую разноголосицу гудят они, направляясь в сторону оцепления. Сложно переоценить, какое это для них приключение.
Статный седой Владимир возится с внуком, караулит мальца. "Это те, кто с нами воюет. Или с кем мы. Скорее всего, кто-то из тех, кто работает и живет здесь, но имеет корни на Украине", - размеренно предлагает версию собеседник, нервно перебирая пальцами. Ему некомфортно.
Бодро проносится мимо мужчина на велосипеде, в руке - пачка соли. Ну не пуд же.
Дворняга на цепи мешает говорить, местный житель Евгений подходит к забору поближе.
- Я в комнате был. Глухой звук раздался. На выстрел не похоже. А че бояться-то? Раньше все время взрывали-стреляли.
- Но последние лет двадцать поспокойнее было?
- Это да, поспокойнее, - закруглил с деревенской меланхолией.
В сельском магазине без суеты. На полках скудно - масло, консервы, все как обычно мило, и продавщица любезна. "Да, звук слышала. В соседней деревне живу. Чего пугаться-то?" Рядом девица с приятелем потягивают пивко и методично чистят вяленую рыбу. Она неодобрительно косится, он спокоен. Мол, да, слышали, но значения не придали.
Вышел на крыльцо, с неба заморосило. В припаркованной машине девушка, зовут Дарьей, вкусно затягивается. "Мы с мужем услышали хлопок. Но даже выходить не стали, подумали, может, кто петарду взорвал", - пожала плечами барышня.
Вот пара средних лет сажает картошку на небогатом, но ухоженном участке в классической дачной позе.
- Думаю, хохлы. Кто еще-то? - удивляется вопросу муж. Из угла огорода помалкивает жена.
- Местные или оттуда? - обошел я вопрос терминологии.
- Думаю, оттуда, - задумчиво отвел дачник.
- Вас это пугает?
- Ну так, потряхивает.