Началась трансформация экономики, а впереди обострение деловой борьбы. Если все понимают, что такое силовой ресурс, то 47news о том, как можно биться без уголовки.
47news поговорил со специалистом по судебным схваткам на миллиарды, руководителем "Апелляционного центра" Иваном Решетниковым. Он 20 лет в корпоративном праве и выбрал 3 показательных конфликта.
Первый - "Балтийский завод". В конце 2011 года: 15 млрд долгов, заказов нет, рабочие грозят забастовками. Государство пытается взять завод под контроль, но уехавшему в Лондон банкиру Пугачеву принадлежит контрольный пакет. Решетников был в антикризисной команде из 30 юристов.
Иван Решетников, фото 47news
- Почему при таком ресурсе государство не забрало всё силовым методом?
- Силовой метод не дает ни экономического, ни правового эффекта. Предприятие бы просто встало, зарплаты уже не платились, заказчики требовали вернуть авансы, а кредиторы - банки и поставщики - никуда бы не делись. Ну и как ни крути, юриспруденция - признак цивилизованности. Надо было, не останавливая предприятие, вывести его из штопора и сохранить коллектив – разобраться с долгами, исками, перевести активы на новое юрлицо и таким образом сохранить производственные мощности. Начинается же такая операция с постановки конкурсного управляющего - он решает всё финансовые и хозяйственные вопросы. Выбирает его суд по предложению совета кредиторов. Каждый пытается протащить своего, но кто первый заявит требование, тот и в дамках. Мы заявились первыми.
- Каков был фон?
- Сотни кредиторов постоянно обжаловали каждое наше действие, банки блокировали счета. Мы отбивались, снимали блокировки через суды, открывали счета в новых - надо было зарплату платить. Работа с приставами - отдельная песня. Они же мыслят линейно, есть исполнительный лист - надо исполнять. Договаривались, оспаривали в судах. В предбанкротный период во главе стояли люди Пугачева, а мы выявляли искусственные долги. Мы инициировали возбуждение уголовного дела о преднамеренном банкротстве, что позволило активнее бороться с фейковыми долгами. После, к примеру, мы доказали, что продажа по цене в 20 раз ниже уникального цеха гребных винтов для ВМФ, - это действия вопреки интересам предприятия. Суд согласился, хотя сроки давности вышли. Что уникально.
- Что на конце?
- Банкротство подразумевает торги, продажу всего - от гигантских цехов до компьютерной мышки. Нам нужно было не допустить реализации всего по отдельности, иначе завод бы просто растащили. Мы доказали в суде, что это единый и неделимый имущественный комплекс. Таким образом, подготовили его к продаже. Собственно, потянуть такую покупку могла только одна структура – государственная "Объединённая судостроительная корпорация". Так в итоге и произошло.
"Небоскреб" – про борьбу только-только вставшей в 2014 году администрации Севастополя. При украинских властях там согласовали строительство 16-этажного дома рядом со знаковым мемориалом "Солдату и матросу".
скриншот видео
- Нас привлекла администрация Севастополя. Своим юротделом им было не справиться. Дом подразумевался элитным, место видовое - застройщик был настроен решительно. Тем более, часть квартир они успели продать. Выяснилось, что многоэтажка построена в рамках, пардон, реконструкции одноэтажного овощного магазина. Получилась страхолюдина жуткая.
- С чего начали?
- Подали иск об угрозе жизни граждан. Причем суд был еще в украинской обёртке, назывался – хозяйственный. Пришлось погружаться в украинские нормативы, разрешение же было выдано предыдущими властями. А застройщик после присоединения Крыма и не думал сдаваться, даже из Киева на заседания приезжал один из их серьезных адвокатов. В итоге Верховный суд встал на нашу сторону и дом снесли.
Про дело "Севкабеля" против банка "Траст" написаны десятки новостей, последние - о примирении сторон. Наш собеседник играл на стороне завода.
"Севкабель" принадлежал самарской "Росскат", связанный с ней "Автовазбанк" потерял лицензию, и группа стала падать. "Росскат", а значит, и "Севкабель", достались банку "Траст" - структура принадлежит ЦБ и специализируется на возврате инвестиций, оборачивая имущество должников в деньги.
- Наша компания "Политбюро" была нанята заводом и до покупки "Росскатом". "Севкабель" же трижды банкротился и перепродавался. А после последней покупки, нас, на тех же условиях, нанял "Росскат". Когда же появился "Траст", они восприняли завод просто как абстрактный актив и приняли решение о ликвидации предприятия. При этом в "Севкабель" были вложены средства, но никто не собирался их отдавать.
- "Траст" - это могучий игрок.
- Да. С нами в "Трасте" никто особо не разговаривал. Было подано три заявления о банкротстве. Одна небольшая фирма, Сбер (кредитор на 3 млрд) и "Траст". Я же говорил, что кто первый подаст, того и тапки. На эту тему зарисовка: "Траст" подал заявление в электронном виде в 00:00 плюс 1 секунда. Уверен, это делал робот. Маленькая фирма нажала кнопку через несколько секунд. Сбер опоздал на три минуты. Утром "малыши" пришли к 6 утра занять очередь в суд, он в 9:00 открывался. Были первыми, но электронный способ сочли приоритетным. Первая инстанция была за "Трастом". Но во второй инстанции я доказал, что требования акционера, то есть "Траста", ниже по значимости, чем требования сторонних кредиторов. Если проще — сначала нужно расплатиться с остальными, а потом с собственниками.
Никто в такое не верил и, если бы в России было прецедентное право, то и в других историях можно было бы все развернуть. Поэтому "Траст" дошёл до Верховного суда и отбился, но это уже не имело значения. Мы к тому времени заключили мировое.
- Но в долгу они не остались?
- Конечно. Вменили нам как физлицам убытков на 2 миллиарда. Через суд наложили арест на машины, квартиры, банковские счета и карточки. В ответ, мы добились наложения аналогичных мер на топ-менеджеров "Траста", задействованный в этом проекте. Вот тогда-то в Москве нас услышали. Для начала нам прилетела проверка экономической полиции, а мы напомнили банкирам, что на "Севкабеле" делается кабель для подводного атомного флота. И если завод ляжет, то на горизонте могут появиться более суровые ресурсы. Но глава "Траста" Александр Соколов разумен - лично занялся вопросом. Договорились, что он пришлет десант проверяющих, а мы полностью покажем бухгалтерию. В сентябре прошлого года они поняли, что все чисто, а мы просто работали за разумное вознаграждение. Наконец, появился инвестор, металлургическая группа "Акрон", им кабель интересен. Сели на троих договариваться. "Акрон" погасил долги "Севкабеля", мы компенсировали наши издержки. Да, история оборонительная, но концовка правильная.
- Слушая вас, можно сделать вывод, что отбивать свои активы сегодня можно без мощи силовиков в лице оперативных подразделений и следствия? Вы серьезно считаете, что арбитраж менее подчинен силовой вертикали?
- Да, это так. Можно долго рассуждать, но я считаю, что главное достижение арбитражного судопроизводства - открытость. Вся практика на виду в интернете. Все систематизировано, ничего не вымарано в отличии от уголовного процесса. И если есть десять решений, то судье будет даже психологически непросто принять кривое. Это уже не кулуарная история, а если образно, то пространство, где тебя все видят и слышат.