Элита Выборга окончательно простилась с тем, от кого зависела. Простые люди так и не перешагнули кордон из металла, что отделяет их от них. Такого гротеска не увидишь и в "Крёстном отце".

Среда, 28 октября, Выборг возле Спасо-Преображенского собора. Там практически не было людей, а хоронили не муниципального депутата и значимого бизнесмена, уже превратившегося в исторического персонажа, Александра Петрова. Хоронили эпоху.

Внутрь можно было пройти без проблем, главное — хотя бы взять маску. Металлоискатели пищали на всё, что оставалось внутри сумок, но открывать их никто не просил. Такой крен охраны в сторону санитарно-защитных мер выглядел милым и напоминал, что находишься в небольшом городе, где все друг другу доверяют.

Примерно в 9:30 зал церкви был заполнен наполовину. Накануне вечером все те, кто хотел приехать из Петербурга, это сделали. Здесь даже видели известного в нужных кругах Геннадия Петрова с лицами, равными ему по прошлому. То есть экс-мафия Петербурга поклонилась деликатно. Им до сих пор не нужны новости.

Ожидать можно было разве что выборгских, да и тех нужно слишком хорошо знать в лицо, чтобы понимать, кто есть кто. А половина из них еще и в масках.

Гроб с телом был открытым, стоял напротив алтаря, рядом — семья. Два брата – сыновья Виталий и Сергей, жена Марина. Издалека можно было разглядеть пожилую женщину, она единственная из этой группы сидела на стуле. Кем она приходится убитому, выяснить не удалось, но супруга Петрова подавала ей, что требовалось — свечку, воду.

Подойти поближе было можно, но для этого следовало перешагнуть через неведомую линию, где стояли люди в костюмах. Корректно, но непробиваемо. Слева от центра скапливались принесённые цветы. Лента на одном из венков, из белых роз, сообщала, что это дорогому отцу от сына Виталия. Такой же рядом - "другу" и уже непонятно от кого, а неподалёку от них был последний знак внимания от некоего "Мокрецова". Венок от правительства Ленобласти выглядел бледненьким, хотя тоже из роз.

В функции охраны явно входило следить, не собирается ли кто из вошедших щёлкнуть затвором фотоаппарата - просьба не делать этого висела на рамках металлоискателя. Один из наших коллег поплатился только за то, что достал мобильный. Те, кто надо, шикнули на него, хотя то и дело пространство заполняли неуклюжие входящие звонки, и им никто замечаний не делал.

Ещё одна задача смотрящих — провожать нужных людей поближе к той части, где родственники. Этим пользовались в основном женщины, присутствию которых тут явно были не против. К десяти утра храм был полон, и это означало, что внутри около двухсот. Уже после официального начала литургии с правой стороны провели нескольких человек: губернатора Псковской области Михаила Ведерникова, вице-губернатора по культуре Владимира Цоя, врио главы администрации Выборгского района Ильдара Гилязова, главу совета депутатов Дмитрия Никулина. Как выяснилось позже, где-то в уголке притворился невидимым и вице-губернатор по финансам Ленобласти Роман Марков.

45-летний Ведерников по возрасту не чета собравшимся. Конечно, когда-то начинал карьеру он в Выборге и даже был муниципальным депутатом, но его нельзя отнести к выборгскому политическому клану. Однако сегодня он фигура, а среди собравшихся обладал самым высоким статусом. Для Владимира Цоя убийство Александра Петрова, скорей всего, и вовсе личная трагедия, ведь он как минимум был товарищем и компаньоном его отца.

Сегодня Олег Цой — иподьякон, а в прошлом его называли влиятельной фигурой, вставшей пару десятков лет назад с Александром Петровым в деле установления власти над Выборгом. В белом подряснике он служил над усопшим, вложившимся в этот храм. Гротеск, до которого не дошли ни в одном "Крёстном отце".

Хоть потолки в церкви и высокие, на столько человек это пространство не рассчитано, а вентиляция слабовата. Одной девушке стало плохо, она поспешила на воздух и прислонилась к двери. Откуда-то сбоку пел хор, глава Выборгской Епархии Игнатий вёл церемонию. Крестились, кстати, не все, а не больше половины присутствующих.

В первом ряду пришедших стоял мужчина в спортивном костюме и с бритой головой. Шрамы на коже выдавали неоднократные ранения. Он строго повторял все ритуалы и даже опустился на колени в момент, когда это сделал Игнатий. Справа от него — девушка в чёрном платке Louis Vuitton. Конечно, пара просилась на фотографию, но зыркающие тоже не дремали.

Поближе к выходу пристроился председатель комитета по молодёжной политике Алексей Орлов. Его отец, экс-глава администрации Выборгского района Геннадий Орлов, попрощался с другом накануне, для этого ему нужно было отпроситься у следователя с домашнего ареста. Предшественник Орлова, Константин Патраев, стоял поодаль. Хотя в жизни с Петровым они были гораздо ближе.

Судя по костюмам, практически все здесь были такие же, назовём их, Свои. То ли в недавнем прошлом, то ли в настоящем. Плюс ничего не значащие без своих мужей жёны. Все вместе они и образовали толпу на две сотни. Выйдя на улицу, я поняла, что народ своё слово сказал — на площади перед собором его практически не было. 

Ближе к полудню на другой стороне Крепостной улицы появились десятка полтора зевак. Вряд ли их можно назвать теми, кто пришёл отдать дань — стояли они именно на таком расстоянии, откуда можно наблюдать. Повторюсь, вход был достаточно свободен, но металлический забор образовывал кордон. Наверняка такой же, какой обычно выставляли, к примеру, во время проведения фестиваля кино "Окно в Европу" перед соседним с собором зданием - кинотеатром "Выборг-Палас".

И буквально через десять минут я на личном примере поняла, почему 75-тысячный Выборг проигнорировал прощание с человеком, от кого здесь зависело многое. Попытка пройти внутрь ещё раз провалилась. Ко мне подошли двое, взяли за локти и сообщили шёпотом: "Давайте, тихо выйдите и всё". Сомневаться и сопротивляться было бы странно. На вопрос, кто им отдал такой приказ, замолчали. Можно было, конечно, позвать на помощь полицию, но вопрос такта тоже никто не отменял.

На улице, кстати, было холодно. Ветер, дождь, снова ветер. Почти ко входу приблизился не очень аккуратно одетый мужчина, общий язык он нашёл с женщиной в инвалидной коляске. С ним была чистенькая собака с ошейником, и она попыталась войти на порог церкви. За животное стало страшновато. Один из крепких и лысых сделал псу характерный жест, а на губах его читалось "кыш". Хвостатое оперативно ретировалось.

Людей, в смысле обычных, стало чуть больше, около пятидесяти, и пошёл слух, что скоро вынесут гроб. Народ подтянулся к ограде. В этот момент через площадь пошел мужчина с длиннющей лопатой. Лопата была в земле, а он не в себе, да еще улыбался. "Могильщик из Гамлета" - опознала я. Однако, сделать работу ему не дали. Сначала путь ему преградили двое в костюмах, а затем подоспели четверо полицейских. Отвели его подальше, а судьба его нам неизвестна.

Выходить из храма стали около половины первого. Для того, чтобы сделать это было легче, кордон расширили, а женщину-инвалида из него выкатили.

Из узнаваемых персон вынырнула председатель комитета по развитию бизнеса Светлана Нерушай, а через несколько минут — Дмитрий Никулин и Ильдар Гилязов. Последний — в сопровождении депутата Олега Петрова. Спустя ещё время ретировался и Михаил Ведерников. На прощание Олег Цой ему по-восточному поклонился. Роман Марков, выходя, как положено, перекрестился. Но, поворачиваясь, оступился и чуть не упал на ступеньках лестницы. Православные убеждены, что этот знак. А, может, просто оступился.

Все они расходились в разные стороны.

В конце концов, гроб вынесли. Тащили его крепкие руки крепких парней. Сыновья с жёнами шли за ним. Непосвящённым стало понятно, что всего месяц-два Александр Петров не дожил до появления внука.

Марку катафалка выбрали символическую — Wald. Первая буква — W – является чем-то вроде бренда Выборга, ведь в финские времена он именовался Wiipuri, а в шведские Wiborg.

После того, как кортеж поехал на кладбище, я подошла к пожилой женщине. Даже не к пожилой, а старушке. 

- Извините, я проездом. Кого хоронят?

- Петрова, - с укором ответила старушка.

- Кто это?

 - Он Выборг держал, - ответила она уже не мне, а куда-то в сторону, будто вспоминая. Через секунду, очнувшись, добавила: "Но ты сюда не суйся".

Юлия Гильмшина,
47news