На завершающей стадии судебного следствия по делу о массовом расстреле отдыхающих на волховской турбазе в процесс включился прокурор Ленинградской области. Выступая в ходе прений, Сергей Литвиненко попросил для "волховского стрелка" пожизненного лишения свободы. Защита настаивает на том, что раз клиент убил лишь двоих, а еще пятерых только ранил, то заслуживает снисхождения. Для усиления своей позиции адвокат призвал в бывшую и гражданскую жен подсудимого.

Жертвы преступления, произошедшего в ночь с 10 на 11 апреля 2010 года на базе отдыха в Волховском районе Ленобласти, с первых дней расследования уголовного дела сомневались в том, что виновный в массовом убийстве людей понесет заслуженное наказание. Сначала опасались, что следствие окажется подкупным и "развалит" все дело. Затем переживали, что отобранные присяжные заседатели поверят в линию защиты подсудимого и оправдают его. Теперь с тревогой ожидают приговора и особо не верят, что Андрею Большакову, задержанному через несколько часов после трагедии, признанному виновным по всем пунктам, назначат высшую меру наказания. Между тем, это как раз у "волховского стрелка" есть все основания переживать, что он может никогда не вернуться из колонии особого режима.

В заключительном этапе судебного процесса 9 июня принял участие прокурор Ленинградской области Сергей Литвиненко, присоединившись к основному государственному обвинителю Перед тем, как приступить к прениям сторон, прокуратура огласила свидетельские показания, характеризующие личность подсудимого. Как следует из материалов дела, знакомые Андрея Большакова отзываются о нем, как о человеке вспыльчивом, неуравновешенном и легко впадающем в ярость. Для него обычное дело затеять драку с прохожим, он не может терпеть, когда на него повышают голос.

Сторона защиты в этом вопросе выразила категорическое несогласие с обвинением. Чтобы дать суду возможность ознакомиться с альтернативной точкой зрения, адвокат Геннадий Низельник попросил вызвать для дачи показаний бывшую и гражданскую жен Большакова.

Первой выступила экс-супруга Надежда, которая вышла замуж за Большакова в середине 90-х прошлого века, родила ему дочь, а через три года развелась с ним. По словам свидетельницы, ее бывший муж - человек спокойный, сдержанный, адекватный, начитанный и интересный. Распространяться о причинах развода она не пожелала, равно как не стала и отвечать на вопрос матери убитого Андрея Кондакова, будет ли ее дочь гордиться "подвигами" своего отца.

Юлия Жук, которую адвокат представил как гражданскую жену  подсудимого, была более откровенна с участниками процесса. Молодая женщина рассказала, что с Большаковым знакома 10 лет. По ее словам, он - сильный, решительный, здравомыслящий человек, не курит, выпивает только по праздникам и отношения, которые их связывают, "позитивные, хорошие, самые лучшие".

Вызов, звучавший в словах Юлии Жук, ненамного утих только, когда прокурор Сергей Литвиненко спросил ее: "А как Вы оцениваете то, что произошло?". Пауза, последовавшая за этими словами, длилась не меньше минуты. "Люди вели себя некорректно по отношению к моему любимому человеку: оскорбляли, били, унижали его человеческое достоинство, довели до белого каления", - в итоге заявила она. "А Вы еще такие случаи знаете, когда человека доводят, и он идет и убивает людей?", - не унимался прокурор. "Я не хочу отвечать на этот вопрос", - последовала реплика.

Зато Юлия совершенно спокойно ответила матери Кондакова Марине, что она в курсе о том, что не единственная у Большакова, что у него, помимо прочих, есть еще и законная жена, но ее это абсолютно устраивает, и она будет ждать своего Андрея столько, сколько потребуется.

Чуть было не завязавшуюся в зале женскую склоку прекратил судья, заявивший, что обстоятельства личной жизни свидетельницы к делу отношения не имеют. Но, отметая личное, судья вернулся к теме, затронутой прокурором: "Как могло это произойти? Что означает - до белого каления?", - обратился он к Жук. "Это значит очень много агрессивных молодых людей, которые обзывали, дразнили, смеялись, били", - прозвучал ответ. "То есть взять пистолет и стрелять в людей, даже обидевших, это нормально?", - уточнил судья. "Обидеть можно по-всякому". Судья прекратил допрос свидетельницы.

Тогда Литвиненко обратился к подсудимому: "Почему Вы не остановились? У Вас было очень много времени, пока вы из Волховского района съездили в Петербург за оружием и вернулись?". В ответ Андрей Большаков начал повторять свою версию, которая была отвергнута присяжными, о том, что компания отдыхающих якобы угрожала расправой ему и его семье, если он не принесет деньги за то, что построил свой дом рядом с базой отдыха. "Но вы хотя бы сожалеете? Вы бы поступили так же, если бы удалось вернуться на год назад?", - спросил прокурор. "Сожалею. Я поступил бы иначе".

В своей речи в прениях Сергей Литвиненко заявил, что не верит в раскаяние Большакова, а его попытка опорочить потерпевших в глазах присяжных заседателей выглядит цинично. Прокурор Ленинградской области попросил суд учесть характер совершенного преступления — спланированного массового убийства. И назначить наказание по всей строгости закона: за незаконное хранение огнестрельного оружия — три года лишения свободы, за покушение на убийство двух и более лиц — 15 лет заключения, а за двойное убийство — пожизненное лишение свободы с отбыванием срока в колонии особого режима. Литвиненко также попросил удовлетворить гражданские иски потерпевших, общая сумма которых составляет около 12 миллионов рублей.

Слово в прениях было предоставлено каждому из потерпевших. Михаил Кондаков  - отец убитого Андрея, 25-летнего инженера проектного института, у которого сразу после того уик-энда должна была состояться свадьба, не смог произнести ни слова. Постояв у судебной кафедры, но так и не собравшись силами, он вернулся на свое место. Позицию семьи озвучила мать погибшего Марина. "Смерть сына сломала нам жизнь. Наш сын только получил высшее образование, собрался жениться. Мы жили будущим. А теперь в нашей жизни больше никогда не будет радости. Жаль, что нельзя смертную казнь".

Затем все как один молодые парни, которым удалось выжить той ночью, вставали и просили для Андрея Большакова пожизненного лишения свободы, раз уж смертная казнь в стране запрещена.

Речь адвоката состояла по сути только из цитирования постановления Пленума Верховного суда, касающееся того, что покушение на убийство не может иметь косвенный умысел. По мнению защитника Геннадия Низельника, суду следует переквалифицировать эту статью ( ч.3 ст. 30, п. «а», ч.2 ст. 105 УК РФ) на более мягкую — ст. 112 УК РФ (умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью). Адвокат настаивал, что его подзащитный лишь хотел попугать, но не имел цели убивать еще пятерых людей. Отвечая на это репликой, потерпевший Тимур Хашагульгов сказал: "После первого выстрела я с трудом смог подняться, чтобы остановить его. Он посмотрел мне в глаза, направил пистолет мне в грудь и выстрелил. Мне кажется, он хотел меня убить".

По решению судьи, 21 июня в Ленинградском областном суде состоится предпоследнее заседание, на котором Андрей Большаков произнесет свое последнее слово. Планируется, что приговор огласят через 2 дня после этого.

Юлия Никитина