Поисковые отряды похоронили 36 тысяч солдат Великой Отечественной войны. И это только в Ленинградской области. Но сколько их, пропавших в болотах и лесах, никто не знает. Говорят, несколько сотен тысяч. На протяжении многих лет поисковики искали останки советских солдат для того, чтобы достойно предать их земле. Все эти годы поисковые отряды возвращали павшим их имена. Не за деньги и не за славу. Просто потому, что иначе нельзя. Но государство решило «можно!» и засвидетельствовало это документом. Пока это законопроект, но в случае, если он станет законом, поисковым отрядам придет конец. А это значит, что хоронить советских солдат больше будет некому.


Законопроект носит длинное и патриотическое название «О порядке подготовки и проведения работ по увековечиванию памяти о погибших защитниках Отечества на территории Российской Федерации и за ее пределами». Внедрение этого документа в жизнь планируется начать именно в Ленинградской области. Пока только в качестве эксперимента. Опыты будут ставить над поисковыми отрядами, которых в Ленинградской области более сорока. Для них придумали альтернативный вариант – военный батальон. 204 солдата-срочника и 30 офицеров. Именно они по задумке разработчиков проекта (в их числе и специалисты из Министерства обороны) должны вести поисковые работы.


Солдат должен защищать родину, а не заниматься поисковыми работами, в один голос утверждают специалисты. Не может 18-летний парень, не знакомый с этим делом, вести раскопки. Его привезут к яме, где лежит 150 советских солдат. Человек, никогда не видевший останков, да еще учитывая, в каком они оказываются состоянии из-за болотистости почвы, может получить психическую травму. А значит, его надо морально готовить к тому, что ему предстоит увидеть, учить проведению поисковых работ, военной археологии… Проще солдату выучиться в университете на археолога, смеются поисковики.


- И потом, совершенно непонятно, зачем нужен этот батальон, когда в стране столько действующих поисковых отрядов. Если военные хотят контролировать этот вопрос, то решить его можно менее радикальным способом. Мы не против контроля военных, но работать должны профессионалы, - говорят поисковики.


Но профессиональных копателей «на землю» просто так не пустят. Вход отныне платный. Хотите копать – платите 5 МРОТ. Говорят, разработчики сначала думали о сумме в десять раз больше, но потом сжалились, поняв, что многие поисковики просто не потянут эти деньги, и снизили ценовую планку. Но и этой цены достаточно для того, чтобы на вахту не вышли многие отряды. Для справки. Недельный поход десяти человек стоит 15-20 тысяч рублей. Еда, дорога, бензин, палатки. О каком-то техническом оснащении говорить не приходится. Миноискатели (по 850 долларов) есть у 10-15 человек.


- Мы будем еще и содержать региональное представительство. И это с учетом того, что поисковики – люди небогатые. Кто слесарь, кто милиционер. И так люди кроят потихонечку деньги на эти работы. А тут еще получается, что мы должны платить за то, что ищем советских солдат, - недоумевает Александр Синицын, руководитель поискового отряда «Слезы матери». - В проекте написано, что мы должны каждого найденного солдата класть в отдельный мешок-контейнер. Кто их будет давать? Последние два-три года мешков практически нет. Мы их находим сами: ходим по магазинам, берем мешки из-под сахара. Немцы своих сто тысяч человек в Ленинградской области перезахоронили каждого в отдельном гробу. А мы даже похоронить останки семи солдат в одном гробу не можем. У государства нет на это средств.


Военные хотят провести новую паспортизацию поисковых отрядов. Но по каким критериям они это будут делать – задают очередной вопрос поисковики. Те люди, кто будет этим заниматься, знают поисковиков? Они знают, какие отряды хорошо работают, какие плохо? Но конкретных ответов нет. Зато заявили, что вся найденная военная техника будет выставляться в музее на Поклонной горе в Москве. Но почему не у нас – в Петербурге, где есть Артиллерийский музей и Музей истории города?


Военные один раз уже восстановили танк Т-26. Редкий советский танк был поднят из Невы. Его тут же забрали военные. Поставили в Сертолове на полигоне. Как могли, реконструировали. Например, броню, сильно изъеденную коррозией, заменили металлическими листами, а вместо пулеметов в двух башнях приварили две трубы. И в таком виде отправили на Поклонную гору. К счастью, тамошние специалисты исправили брак. Поисковые отряды, военно-исторические клубы более заинтересованы в точном и детальном восстановлении техники. Они будут искать, собирать запчасти, рыться в справочниках. Военные ничего этого делать не будут – это деятельность не по уставу. Тогда зачем на плечи военных перекладывают ношу, которая им не по силам?


- Речь идет о прекращении поискового движения как такового, - говорит ведущий специалист общественного фонда «Поисковые отряды Ленинградской области» Константин Тарасов. - Этот проект – результат многолетней травли, которой подвергаются поисковики.


Тарасов имеет в виду так называемые журналистские расследования о черных копателях, которые якобы делают на останках советских солдат бешеные деньги.


- Конечно, мародеры существует, - не отрицает Константин. – Но не в таком количестве, как это пытаются навязать обществу. Поисковые отряды работают по 20-25 лет. Люди за собственные деньги едут в леса и болота. Едут не за ценным военным трофеем (медальоны за 30 тысяч долларов – это миф), а за тем, чтобы предать земле погибших воинов. Выполнить свой долг перед ними.


Но не все это понимают. Даже, казалось бы, такая родственная по духу организация, как российский Совет ветеранов-однополчан. Его руководитель, Герой Советского Союза, однажды так и заявил: «Тупое перезахоронение костей не имеет под собой юридического обоснования». Или – цитата из его же выступления: «Поиск имени ради имени – бессмыслен».


По словам самих поисковиков, в любом случае они копать не бросят (для них эта работа - смысл жизни). А значит, их всех запишут в лучшем случае в черных копателей, в худшем – в мародеры. Начнется новая охота на ведьм.


- Я слышал, что в Уголовный кодекс собираются внести новую статью о несанкционированных раскопках, - говорит Константин Тарасов. - Хотя непонятно, для чего, ведь есть статья и о мародерстве, и о незаконном хранении оружия.


В этой истории много странного и нелепого. Под маркой благого дела рушится система поискового движения, которая формировалась в России последние двадцать лет. Зачем это нужно? Сами поисковики склоняются к мысли, что хотят уничтожить сами отряды. Мол, политика такая сегодня, что мертвые тела – укор цивилизованному государству, а потому надо поскорее похоронить «последнего солдата» и поставить в истории Великой Отечественной войны последнюю точку. Да и массовое молодежное движение (только в Петербурге поисковыми работами занимается в общей сложности около двух тысяч человек) нужно как-то взять под контроль. А под сурдинку чиновники из Минобороны решили еще и заработать денег. Цинично, зато просто и эффективно.


Ирина Молчанова


Публикуется с сокращениями. Полная версия будет опубликована в еженедельнике «Ваш тайный советник» 8 мая 2006 г.