Из Петербурга руины Курской области, откуда выбивали ВСУ, - это абстракция. Мы посмотрели вживую.
Правительство выделило дополнительно около 16 млрд рублей жителям Курской области, потерявшим жилье, сообщил на днях премьер Мишустин. 47news воочию посмотрел на утраченное и оставшееся. Автор прошел по поселку Мирный, слободе Замостье и городу Суджа. Все они плавно перетекают друг в друга. Фактически, одно целое.
- Такой нужен? - спрашивает меня военный с позывным "Витамин", показывая на тело украинского солдата у раскрытых ворот более-менее целого дома.
- У него головы нет? - спрашиваю я со своего ракурса.
- Есть, конечно, - даже удивился собеседник, - Просто накрыта. Видимо, из гуманных соображений. С неделю лежит, судя по коже.
Подошел. У убитого сжат кулак.
Говорят, он прятался в доме, а посреди соседнего двора лежит мертвая свинья.
При такой картине никакого Владимира Соловьева не надо. На вопрос, когда специальные службы будут убирать тела и трупы животных, ответ: "Судя по всему, не скоро. В нескольких километрах бои, гражданские вряд ли согласятся работать. К тому же, тут все надо разминировать".
- Под ноги смотри внимательно, "лепестки" могут быть (миниатюрная противопехотная мина, но ступню оторвет - ред.), - легко разжевывает мне другой сопровождающий.
Позывной "Лесник". Сам из Бурятии. Феноменальный слух и зрение - первым слышит звук БПЛА, подает сигнал, когда всей группе прижиматься к стенам. На привалах он неподвижно сидел.
Погода хорошая, солнце, на эхо канонады причудливо ложится щебетание птиц. Практически все дома посечены осколками или разрушены до основания прямыми попаданиями. Крыши и стены подраны словно когтями, окна вышиблены, где-то заложены подушками. Порой на руинах торчит только печная труба.
Во дворах нет-нет, а попадаются брошенные автомобили даже в приличном состоянии. Вот "Мерседес" с открытым капотом, "Хендэ" свежей модели. Иногда по дороге проносятся "буханки", мотоциклы и багги с военными. Из-за дронов гнать стараются максимально быстро. Встречаются остовы разбитых и сгоревших машин, некоторые со знаком ВСУ в виде треугольника (аналог "Z").
Наверное, обиднее всего тем, кто начинал строить дом или затеял ремонт. На пути встречается заготовленная куча песка и тротуарная плитка на паллетах. Есть совсем новые недострои - возведены только стены, но рядом уже аккуратная зеленая клумбочка. Вдруг на дереве что-то вроде белой змеи. Присматриваюсь - состоит из тончайшей перекрученной сетки. "Это оптоволокно от дрона, катушка 15 километров", – говорят мне.
Во дворах разруха - доски, кирпичи, оконные рамы, игрушки, пожитки. Многие ворота и калитки выворочены. Иногда видно - входные двери отжимали снаружи. Внутри хаос из вещей. На заборах надписи: "Здесь люди", "Живые люди" или "Занято". Встретилась и такая: "Тут був Киiв".
Издалека на нас лают пару дворняг. Непонятно, одичавшие или к кому-то прибились, встречаются и давно умершие. Попадаются миниатюрные породы. Жалко.
Крайне удивила стая гусей - с грязными перьями, чумазые, страшноватые, они недовольно загоготали и ушли, переваливаясь вглубь двора. Один из них при этом пытался выклевать упаковку из-под майонеза. Как прожили семь месяцев - неясно.
Один из военных замечает дымок над домом, двинули к нему. Дверь закрыта изнутри, в щель видно, что на проволоку. Стучусь. "Есть кто живой?". Не сразу открывает пожилой мужчина в фланелевой рубашке и трениках. Выглядит опрятно.
Зовут Алексей Иванович, 69 лет. Тут с августа, коренной житель Мирного.
- Как получилось-то, что не уехали?
- Да понимаете, соседи сказали, это все это на недельку-две. Я подумал, чего я буду уезжать, собаки, куры здесь (от кур во дворе остался только пух). Вот и остался. Вода из скважины, из еды - консервы и заготовки из подпола.
- Украинские военные заходили?
- Заходили, потребовали паспорт, спросили нет ли кого дома, нет ли военных. Прошмонали все, - скупо говорит Алексей Иванович. Видно, что нет желания.
Как потом скажет другой мой провожатый, местные так или иначе вынужденно проявляли лояльность. "Все жить хотят".
- Ребят, сигарет не найдется? - спросил он напоследок. …так хочется нормальных, сил нет.
- Конечно.
Наш разговор полностью вы можете прочитать здесь.
709 человек, в том числе 18 детей, были вывезены с освобождённых территорий с начала массового продвижения наших войск, начиная с 12 марта, сообщал врио губернатора Александр Хинштейн.
Одно из немногих уцелевших зданий похоже на школу - лишь без окон, но с дверьми. По меркам окружающего - ерунда. Перед ним радует яркими красками детская площадка. Рядом искореженная желтая труба газоснабжения.
Говорят, после вторжения ВСУ на газораспределительной станции в Судже жили вместе сотрудники нашего Газпрома и украинской компании-оператора: "Они наших защищали от нападок своих солдат".
Проходим мимо ворот, изрешеченых пулями. "Здесь был стрелковый бой", - говорит "Лесник" и неожиданно показывает на банку компота с ягодой, стоящую на земле, со словами "Вот этот вкусный".
Идем уже по Замостью, здесь особенно сильные разрушения. Постройки словно руками мяли, а некоторые как кувалдой били размером с трактор. Дома, у которых нет одной из стен, а обстановка внутри сохранилась, похожи на комнаты с мебелью в "Икеа". Стоишь, разглядываешь полки на чьей-то кухне.
Захожу в чей-то дом. Перед дверью детская сандалька. Внутри мамай прошел - вещи перерыты и свалены на пол, на кухне следы былой простой жизни - посуда, чайник, сковородка. В ванной стиральная машина заставлена шампунями. Догадался же открыть холодильник - мгновенно рвотный позыв, слезы из глаз. Выскочил пулей.
Подходим к местной церкви Преображения Господня. Для небольшой слободы строение крайне внушительное, пострадало не сильно. Храм стоит уже 150 лет, все пережил. Внутри битое стекло и признаки спешной эвакуации. Среди псалтырей вижу патроны, а на лавке явно кто-то спал. Судя по всему, не наши, рядом валяется пачка сигарет с надписью на их языке. Не доходя до алтаря, - тарелка для пожертвований, в ней пятаки и одинокая купюра.
- На звонницу будешь подниматься?
- Конечно.
Это было ошибкой. Поясница уже горела от веса бронежилета, но подъем по крутой узенькой лестнице на самый верх стал вовсе невыносимым. Как-то осилил, вид того стоил. С такой высоты разрушения видно еще масштабнее. Неловко дернул за веревку колоколов - "баммм", и она порвалась.
Уже внизу набрел на комнатку, а в ней шкаф полон свечей. Взял одну, зажег, поставил вслед за военными. За окном грохнуло, а внутри как-то тихо.
Вышли из Замостья, топаем в Суджу.
Автомобильный мост через одноименную речку разрушен, пешеходный туда же. Чуть подальше, в узком месте, сооружена переправа - деревянный настил шириной с метр на самодельных понтонах из дверей. Шатко, но можно.
Судже тоже досталось, но больше капитальным строениям. Вот детский интернат, разрушенный в феврале ударом ракеты. Ровно посередине рубанули, как кусок торта в здании вырезали. У засыпанного битым кирпичом входа стоят микроавтобусы с распахнутыми дверьми и надписью "ДЕТИ". Чуть дальше - выломанная дверь зовет забрать заказ из пункта выдачи "Вайлдбериз", а рядом начисто сожженный и искореженный УАЗик.
- Судя по тому, что кардан метрах в трех, на мине подорвался, - предполагает "Витамин".
Ближе к центру вырыты уже приличные рвы и явно экскаватором. Выходим на главную площадь, называется Советская. Справа полностью разрушенное здание местной администрации, за ней водонапорная башня. На ней - два флага, РФ и Республики Башкирия (подразделения оттуда принимали участие в освобождении). На нем есть голубой и желтый цвета, с разбега можно удивиться.
На сцене в центре площади написано по-английски: Greatness is achieved by those who win a war, not by those who "freeze" it. Wake up, Mr.Trump! Перевод: "Величия достигают те, кто выигрывает войну, а не те, кто замораживает ее. Проснитесь, мистер Трамп!".
Сравните вид до вторжения и после:
За площадью тотально разрушенные улицы – можно опознать "Пятерочку", а вот бывший этнографический музей - нельзя, от него осталась груда кирпича и дерева. Захожу в уцелевшую аптеку. Лекарства остались, но не густо. Зияет окнами шаверма, рядом разбитая палатка ремонта часов - они рассыпаны гроздьями. "Время здесь остановилось", - говорит тот из военных, кто часто здесь бывает.
Сожженная бургерная выпячивает внутренности с опаленными столиками. Проходим украинский опорник. Надо же, даже мешки с песком у них желтого цвета. А опаленная жилая четырехэтажка чуть дальше - наполовину черная от гари.
- В укрытие! Летит! - командует "Леший", и мы забегаем в гараж без ворот.
И действительно, секунд через пять стало слышно жужжание квадрокоптера, это FPV c боевым зарядом. "Заряженная...", - каким-то чудом разглядел наш сопровождающий и выругался. В гараже, видимо, останавливались и ВСУ, и наши. В углу валяются мины, рядом коробки с продуктовыми наборами Минобороны и галетами. Консервы и наши, и вражеские. Тут же сахар в пакетиках с надписью "Цукор".
Разговорились.
- Из своих сорока лет я 24 года в армии, с Рязанского училища ВДВ, то есть кадровый военный. На СВО с февраля 2022-го, начинал с Херсона. Что буду делать после СВО? Дальше служить, - говорит тот, кто "Витамин", он командир роты.
"Лесник" тоже кадровый, сейчас под сорок, заканчивал Смоленское военное училище. Начинал тоже с Херсона, три раза ранен. Сейчас заместитель командира роты. Кстати, сестра у него на передовой служит фельдшером. После СВО планирует преподавать, обучать новобранцев. Главным качеством называет способность "не поддаваться панике". Он действительно невозмутим.
- Какого возраста бойцы испытывают меньше страха?
- Все едины, но кто застал СССР - очень настырные.
- Почему "Лесник"?
- Уже давно как-то командир сказал выбирать позывные от лесного массива. Мои товарищи выбрали кто "Елка", кто "Шишка" или "Ветка". А я, говорю, буду вашим хозяином.
Переждали, еще пара-тройка километров и вышли на точку. В спине к этому времени будто два раскаленных штыря вдоль позвоночника. А ходили-то всего полдня.
- О, такси приехало, - показывает "Витамин" на лихо подкатившую, видавшую виды "буханку".
Загрузились, уплотнились. Без привычки и в амуниции это тесно и непросто. Парни врубили музыку – какая-то дива голосила, что "ей непросто" и "до лампы все траблы".
…Чуть ранее заглядываю во двор одного из немногих сохранившихся домов. Ярким бельмом здесь лежат вечно красные искусственные розы. Компанию составляет старый розовый айфон. Вдруг оборачиваюсь и вижу, по улице идет женщина, я к ней.
Подняла глаза со словами: "Мне плохо, не буду разговаривать". И пошла дальше.