Страхи, вал пропаганды, пресс санкций заслоняют главное — новая сверхидея России восстала против победителя трех основных учений ХХ века. Идет религиозный поход. И Дьявол не на Украине.

Академический подход диктует обстоятельное линейное изложение материала. Публицистика требует обратного приема.

В первом случае надо начинать с внимания президента еще в начале нулевых к концепции "Русского мира". Проанализировав гигабайты, дойти до Мюнхенской речи Владимира Путина. Отдельно посвятить главу изменению языка пропаганды, подчеркнуть первое упоминание термина "неонацизм". Сделать упор на рождение диктата о традиционных ценностях. Наконец, добраться до Крыма. А там еще 8 лет.

Никто не отменял историю смыслов. Сожмем и ее.

Коллективное мировое сознание договорилось, что религии — в Библии, Коране. Да хоть внутри светских мудростей Конфуция или верований реликтовых этносов. Глубокие старости, дожившие до нас современных. Они как бы параллельны торжеству прогресса и уважаемы. Как дедушка, которого обязательно надо навещать.

ХХ век вбил в головы четыре идеологии - коммунизм, нацизм, фашизм, либерализм. Причем первые три — не обсуждаются, четвертая же размывается якобы синонимом "демократия". Все они не что иное, как мощнейшие религии.

О чем написаны сотни серьезнейших трудов на десятках языков мира. Большинству эти работы скучны, подобные размышления ни на что не влияют. Краткая же их концепция проста.

Перелистнув дотошные изучения о пантеоне святых и заповедях, начнем с конца. У той каждой религии была даже вера в загробный мир. Например: наши дети будут жить при коммунизме. В раю. Каждая стремилась не только к мировому господству, читай, всемирной революции, но и к вечности. Так, немецким детям вдалбливали, что после Третьего Рейха не будет никакого четвертого. Что касается либерализма, то и его гуманитарные преимущества сакральны. Если не согласен, то при всех декларациях о свободе слова он еретик. Не нравится, что Гамлета играет негр — ты фашист и вряд ли сегодня сможешь занимать в Европе или США какую-нибудь значимую должность.

Но и в минувшем столетии никто не называл их религиями (Исключение — Муссолини, но мы с ним уйдем далеко в сторону, тем более что его мало кто услышал).

У человечества слишком сильны привычки. Ленинская комната на каждом предприятии с развешенными портретами вождей — это же не часовня с иконами. Категорическая нейтральность либерализма по отношению ко всем конфессиям — это же единственно возможный плюрализм, а не охота на тех, кто хочет сохранить свою идентичность.

Последнее добралось и до нас. К примеру, из наших паспортов исчезла национальность. Достаточно абстракции "гражданин". Роскомнадзору предписано следить, чтобы журналисты не смели упоминать национальности. На письме остались лишь уроженцы. Можно долго упражняться на эти темы.

СССР и США прикончили коричневых и черных, а потом красные схватились с полосатыми. После развала советской империи либеральная идея восторжествовала. Мы сами ее признали истинной свободой. ("Истинно говорю вам: они уже получают награду свою" (Евангелие от Матфея). А классические религии остались в храмах и мечетях, как в музеях. В этом и есть длящаяся уловка.

Средиземноморская и Североамериканская цивилизации незаметно, политкорректно сформировали мировоззрение, что они пуп планеты. Остальные миллиарды людей живут как-бы где-то там. И если возникает к ним интерес, то из-за экономической экспансии Китая, исламского проникновения в Европу, албанской мафии, цен на нефть. Будто эпидемии, занесенные извне.

Мы же планомерно, даже в историческом плане, упирали на свою принадлежность к Европе. Наши представления делятся на допетровский период — князья, иго, цари, и эпоху просвещения вплоть до наших дней. Россия, мол, до сих пор распахивает окно. (Хотя, в окно ходить не принято). Порой всплывали теории о евразийстве, но то удел книжников.

Начиная с эры всепоглощающего интернета, виртуальная реальность навязала всем единый стереотип поведения с одинаковыми реакциями. Началось с толерантности, закончилось положительной терпимостью к сексуальным меньшинствам. Сознание и традиция играют в прятки. Автор приводит шуточку собственного приготовления: "Курить нельзя, а в задницу — можно".

Русская же цивилизация, впитавшая в себя национальности колоссального имперского пространства, не могла это принять. Это было бы равносильно отказу от мата, на котором говорят все, начиная с блондинки, заканчивая академиками. Тем более, что Россия — это не Москва и Петербург. Но для мощного извержения нужны концептуальные поводы. Лидер.

Усиление России фактически привело к столкновению с США на всем земном пространстве. Мы нарастили независимость, а они согласились ее принять только в том случае, если присягнем их канону добра — либерализму. То есть, присягнем их Богу. Не согласны - тогда мы люди с песьими головами.

Конфликты принято разбирать через экономику, но религиозные доктрины стоят выше денег.

В таком противостоянии взглядов ортодоксальное православие — лишь помощник. РПЦ стало памятью. Медленно, поступательно в России началось формирование нового глобального догмата, способного защитить свое на высшем идейно-духовном уровне.

Сказано на этот счет очень много. Другое дело, никто опять не посмел назвать это религиозным исканием. Иначе нужно показывать Бога. Но и либерализм ведет себя по-светски. Имя его всевышнего заменили словом "ценность". Это как бокс назвать суммой жестов.

Извержение случилось при выяснении отношений с Украиной. Наша претензия — там предали своих. Мы же из одного теста. Всегда чужие США предать нас не могли. Но все естественное внимание кинулось на катастрофически болезненные события. Смерти заслонили суть.

Между тем, иногда проскакивают - публичные на самом верху - намеки о сатанизме наших врагов. Однако, выступления, лозунги, высказывания наших политиков, президента касаются чего угодно, а не новой веры. Не оглашена религиозная священность похода. И остался туманен вопрос "зачем".

Ограничились "неонацизмом". Это уход в реальную историю — оборона наших Великих Отечественных скреп. Решение не здесь. Нас никогда не поймут те, кто не испытал такие мучения.

Пусть национальная идея плохо сформулирована, но по факту она уже есть. Осталось призвать веру. Выкрикнуть ее. Единственный, кто это сделал, пусть и не осознанно - Охлобыстин на Красной площади: "Гойда! Бойся, старый мир!".

И, конечно, пора заменить тактический, случайный знак "Z" на Красную звезду. Она же не только про Красную гвардию. Это знак утра.

Тогда одним будет ясно, во имя чего одни штурмуют стены "Иерусалима", другие смогут открыто нести свой "крест".

Но вера в ее изначальной массовой вспышке всегда сильнее государства, и сама диктует условия как топор.