Законодательство РФ не позволяло гражданским клиникам лечить военных, пострадавших при спецоперации. Но известный петербургский врач обратился к президенту. К проблеме оборудования присоединилась ЛОЭСК.

При травмах в мирное время военнослужащие поступают в ведомственные клиники. После 24 февраля правила не изменили. Это касается всех гражданских медучреждений, но, на практике, в России есть два основных центра, способных оказывать любую помощь при сложных сочетанных (разных частей тела) травмах: НИИ Скорой помощи в Москве (знаменитый Склиф) и в Петербурге – НИИ Скорой помощи им. Джанелидзе (более известный как Институт скорой помощи). Единственным ограничением для обращения военнослужащих в эти центры являлось отсутствие у потенциальных пациентов полиса ОМС, а глобальная государственная машина этого не учла.

47news стало известно, кто неожиданно решил эту задачу.

Директор НИИ Скорой помощи имени Джанелидзе Вадим Мануковский 14 марта обратился к президенту России. Автору известно, что в своем письме он попросил:

"… временно снять ограничения для всех сотрудников силовых структур, пострадавших во время проведения специальной операции, и рассмотреть возможность решения данной проблемы – распространения системы оплаты в рамках территориальной программы ОМС" (цитата).

В телефонном разговоре с журналистом он принципиально подтвердил информацию. К тому же, нам удалось получить от него еще пару ответов.

- Вадим Анатольевич, вам напрямую обращаться к первому лицу – рискованно. Я имею ввиду, что вы же государственный служащий, системный человек, а властная вертикаль не любит, когда "рапорт подается не по команде".

- Можно сказать, что я обратился к главнокомандующему как полковник медицинской службы в запасе (начинал подводником – ред.), и только потом – как руководитель и активно оперирующий хирург. Я и сегодня по три операции в день делаю. Но дело-то не во мне, а в том раненом, пострадавшем, к приему которого мы должны быть готовы при любом развитии, - ответил Вадим Мануковский, уточнив: "То есть, чтобы гражданское здравоохранение было готово к той турбулентной ситуации, которая сегодня и существует в мире".

Судя по всему, речь пока идет именно о готовности, а не о фактическом приеме.

На данный момент переполнения Военно-медицинской Академии при поступающих пострадавших – нет. Как нам ответил собеседник ВМА имени Кирова, "лекарств, препаратов и, если хотите, "запчастей" для больных у нас хватает. Что касается необходимости редкой аппаратуры, стоящей, порой, гигантских средств, то недавно ее доставили за счет одной крупной компании Ленобласти".

Владимир Путин, надо отметить, ознакомился с письмом Мануковского уже 15 марта. Резолюция нам достоверно известна: "Мишустину М.В. Срочно доложить предложения". Так что, кураторы здравоохранения – заместитель столичного мэра Анастасия Ракова и вице-губернатор Санкт-Петербурга Олег Эргашев – точно в курсе. Таким образом, министром Татьяной Голиковой разосланы рекомендации условно следующего характера: если привезут, то теперь можно лечить в условиях гражданских стационаров, а далее, для финансового порядка – необходимо обратиться в Минобороны и выставить обязательный по законодательству счет.

Что касается традиционно внезапной необходимости в особой специальной аппаратуре, применяющейся именно для лечения тяжелораненых, то энергетическое предприятие "ЛОЭСК" еще до письма Мануковского по своей инициативе закупило для ожогового центра ВМА три уникальные кровати, в которых пострадавшие буквально "висят в воздухе". Цена вопроса, без хлопот по логистике доставки – 300 тысяч долларов.

В компании, пусть и после паузы, подтвердили нам свою инициативу, за комментариями переадресовали к совладельцу Илье Траберу.

- Как ни странно, но принять решение о выделении такой суммы нам было легче, чем технически оплатить и доставить нужные устройства. Почему, думаю, объяснять не нужно, - ответил Трабер.

- Что на словах вы готовы передать бизнесу? Вернее, бизнесменам вашего уровня. Разумеется, в контексте с временем.  

- Присоединяйтесь.