Глава Кировского района, организовавший первый молебен против коронавируса, хочет поменять Конституцию. Будь его воля, священникам платили бы из бюджета. Это сильное интервью.

- Накануне, после молебна в Кировске против коронавируса, я услышала ваш разговор с отцом Богданом. Вы говорили, что, будь ваша воля, ввели бы в Конституцию ещё одну поправку, добавив, что церковь больше не должна быть отделена от государства. Речь, по всей видимости, шла о пункте 2 статьи 14, гласящей: "Российская Федерация - светское государство. Никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной". Я правильно услышала?

- Да, всё так. В случае, если будет лаг по времени, а говорят, что голосование по изменению Основного закона страны перенесут с 22 апреля на другую дату, попробую инициировать ещё и это. Общая идея: церковь не должна быть отделена от государства и наоборот. В таком случае религиозные служащие должны получать зарплату от бюджета, а на ремонт и строительство храмов не нужно будет собирать пожертвования.

- Экономия какая. С чего вдруг мысль такая?

- Тут достаточно немного изучить историю нашей страны. Государство российское стало укрепляться после того, как произошло крещение. Когда было монголо-татарское, они не обращали нас в свою веру, и благодаря тому, что во всех слоях общества было распространено православие, мы смогли не ассимилироваться, а остаться самобытными. Когда в 1612 году бояре призвали поляков на царство, только вновь созданное духовенство объявило о необходимости бороться с польской интервенцией. Тогда народ был поднят на защиту Отчизны только благодаря православию. Да и церкви всегда были местом обороны, там укрывали от напасти. Во время Великой Отечественной войны, после того как открыли храмы, мы стали побеждать на полях сражения…

- Действительно, достаточно немного. Но вы же понимаете, что, если священников по вашей инициативе превратят в государственных служащих, они должны будут подчиняться законам о государственной службе.

- Да, разумеется.

- Тогда подразумевается и уголовная ответственность, и противодействие коррупции, и взятки разные.

- Конечно, и декларации должны будут заполнять.

- Вот. В этой сфере жизни из рук в руки передаются наличные – пожертвования всех мастей.

- Сейчас этот процесс регулируется внутренними актами, но потом будет подчиняться общим требованиям. Думаю, это воспримут нормально. В конце концов, ну придётся пожертвовать некоторыми своими полномочиями.

- Духовенство воспримет ограничения, как считаете? Им же и на дорогих машинах некорректно будет ездить.

- Лично я у нас в районе не видел представителей духовенства на дорогих машинах. Да и было бы много лишних денег, сами достроили бы храм, а не ждали подаяний.

- Это потому что Кировский район бедный. Но всё же, как будет всё выглядеть, приглашаешь на крещение батюшку, а платишь по безналу?

- По-другому никак, к тому же, говорят, в некоторых церквях пожертвования можно делать в электронном виде. Я у них не спрашивал, это моё видение.

- Мы сейчас говорим только о православии или о монотеистических религиях, или обо всех разом?

- Только о православии, оно должно стать официальной государственной религией. Остальные тоже допускаются, но не ставятся в основу.

- Не ставятся… По статистике, только 64% населения России относит себя к православным, данные за 2013 год. В Ислам верят 6%, к атеистам относят 25%.

- Ну, а как русский язык у нас официально станет государственным? На нём же тоже говорят не все.

- Но русский язык обязаны знать все жители нашей страны, он изучается во всех школах, в том числе национальных республиках. Вы понимаете, что своим предложением отрезаете большую часть?

- Я же не выступаю за запрет или обязательство всем думать одинаково. Просто считаю, что государственная религия должна быть одна.

- То есть имам в Мечети за какой-нибудь обряд сможет положить деньги в кассу без чека, а православный священник обязан будет выписать чек?

- Примерно так. Есть же в экономике особые режимы, где не нужна касса.

- С остальными-то как? С шаманами, например? Хотя, помимо шаманов у нас и протестанты и католики. Всех не упомнишь.

- Да никак. Главное не запрещать.

- Вы служили в ФСБ, это часть жизни. В этой организации не стесняются, а гордятся своим прошлым. Портреты Дзержинского не сняли, а история ВЧК началась в том числе и с расстрелов священников, а ее преемники в НКВД ох как старались с уничтожением храмов. Вас же не смущает наименование "чекист"?

- Нет, конечно.

- Нет, конечно. Одними из самых рьяных поклонников возрождения религиозных традиций с начала "нулевых" всегда являлись чекисты. Не видите противоречие?

- Не вижу и даже объясню, почему так. Федеральная служба безопасности нужна, чтобы бороться с преступниками. Сотрудники по ходу своей службы часто сталкиваются с грехопадением, находятся, так сказать, на острие тёмных сторон человеческой души. Они видят больше, чем все остальные. Ложь, лицемерие, обман — всё остальное, что хотят спрятать. Когда работаешь, видишь много слабостей и понимаешь, что человека надо спасать от греха.

- Вам не кажется, что система в широком смысле пропустила один важный пункт. Мы до сих пор не видели никакого покаяния. Ну, ни разу. Может, сначала стоит выйти в СМИ, будто на площадь, и, как раскаявшимся людям, заявить, мол, прости, народ православный.

- Никакого покаяния быть не должно.

- Интересно.

- ФСБ и предшественники организации никогда не нарушали законы, а писали их власти, а не чекисты. ФСБ — это вообще инструмент, если хотите, с помощью которого действовало государство.

- Как же репрессии?

- Строго говоря, и репрессий никаких не было, все действовали в рамках правового поля. У меня был коллега, в его задачи входило рассматривать дела из прошлого, по которым были приняты решения различного характера. Так во всех документах сказано, что человек сам признавал свою вину.

- Били-били и признавали-признавали.

- Я при этом не присутствовал.

- Всё же, может, стоит отречься?

- Нет. Если я пересмотрел свои воззрения, это не значит, что я от чего-то отрекаюсь.

Беседовала Юлия Гильмшина,
47news