Городские казаки в кафтанах, погонах, усищах и с шашками без устали порубали весь реквизит прямо у петербургского пункта призыва. И никаких вам тут разговорчиков о мобилизации. Это было так гарно, что уже любо.
"Казаки “любо” не кричали. Люба - это баба. Говорили “гарно”, и “с богом”, - громогласно поучал соратников помладше пожилой казак с усами размером с полумесяц. Его рубаха горела алым, а кинжал на поясе был ненамного меньше шашки.
За городским военкоматом на Фонтанке, неподалеку от пункта сбора на фронт, 16 октября прошли соревнования по рубке шашкой. Мероприятие, так сказать, с хорошим настроением, а место еще поискать - глубоки, ох, как глубоки дворы Фонтанки. Там, в антураже граффити, бойниц из брошенных окон и тепловой подстанции свистели клинки.
Из динамика встречает: "Ты ж мэнэ пидманула ты ж мэнэ пидвела. Ты ж мэнэ молодого с ума розума свела". Зрителей - человек сорок, настроение - хорошее.
Участников - с полтора десятка, все взрослые и такие яркие, словно каждый унес реквизит по нраву из разорившегося театра. Вот человек-боровичок - сапоги у него с белой окантовкой, ножны красные, а в руках вертит брелок от машины. Вот что-то среднее между сложением Александра III (тумба на тумбе) и аскетичным мундиром Николая II. Стоит задумчиво, красуется. И правда хорош.
У полного-румяного оторочены красным карманы и манжеты. Взгляд добрый, даже блаженный. Два казака размером с холм каждый - в черном, сапогами поскрипывают. Один здоровую бороду поглаживает, второй газырями сверкает, они ему нравятся. Ещё были по паре словно из ларца. Одни - в бордовых платьях, дородные. Вторые - в профиль - тоньше сабли. Другой и вовсе в костюме грибника-рыбака, но в папахе. (Может, на мундир не хватило). Не сказать, что казаки народ богатый, но за такой пестротой - кто его знает. Барышня с правильными губами и сумочкой (была и такая) вполголоса восхищенно сказала спутнику: “Мне кажется мы в музее…”.
Рубили полуторалитровые бутылки с водой и ветки.
- Что за ветки? - спросил я того, кто деловито перевязывал их скотчем.
- Лоза. Высота метр сорок, - недовольно ответил мужчина, похожий на седого медведя средних лет. Мешают, понимаешь, серьезным делом заниматься. Откуда столько пластиковых бутылок, спрашивать не стал.
Из динамика: "Ехали казаки домой, раскудрявив чуб на ветру, с ними есаул ехал молодой… Сколько ж он врагов порубал, …коник вороной под ним подустал".
Поскольку коников программой не предусматривалось (страшно представить, куда их могли отправить), казаки при исполнении упражнения слегка присаживались, словно сидят в седле. И давай рубить без устали.
Из динамика: "И если в поход страна позовёт, за край наш родной, мы все пойдем в священный бой"…
Здоровяк в красном подначивает седого:
- Как ваш вождь завещал? (это он, как выяснилось, про Ленина)
- Он вечно живой.
- Нет, он вечно мумифицированный.
- Это все вы придумали, меньшевики, - злится седой, окорачивая гражданских рассматривающих наградные шашки: с изделиями поосторожнее, острые.
Дети вокруг бегали с деревянными, гоняли золотую листву.
Была среди участников единственная девушка - рыжая фурия - шашка на поясе, на лбу камера гоу-про. Это Оля из Пскова, просто загляденье, как управляется со сталью.
Попутно выяснилось, что празднуют День кубанского казака и Покров день. Самый главный казак на построении спросил: “Вопросы есть? Нет? Молчание у казаков знак согласия”, - приватизировал он общенародную истину.
"Сейчас опять упадет!"(бутылка - ред.) - подначивала группка казаков первого выступающего.
После третьей неудачной попытки он в ярости вскинулся, словно чуб завился: "Слушай, ты!".
Зачем-то бродили в толпе два невеселых парня в куртках “Молодой гвардии” и один юный-крупный в куртке “Единой России”. Ему в конце дали срубить лозу. Когда получилось, добрые товарищи пошутили: “На обед заработал”.
Вот казак шипит на капризного ребенка: “Не балуй!” Тот шумит и мешает дядям махать и демонстрировать удаль.
"Занятие этим спортом укрепит мышцы. Это не детское оружие. Обычно после занятий только волосы на голове не болят", - рассказывает зрителям ведущий.
А рядом фотосессия с казаком в невероятных размеров бурке - ощущение, что человек сидит в ларьке, но из войлока. Бабуля седая мимо шла, остановилась, смотрит с любопытством, что за чудо на дворе. Мигрант на велосипеде, смуглолицый, с полчаса на все глядел неподвижно. Был и свой скоморох, вечно всех задирал и спорил.
Раз соревнования, то все они себя называют спортсмены. Начинают по команде: “Шашку вон”, “Готов?”, “Руби!”.
“Ты почему салют не отдал?!” - набросились все на одного забывчивого (в конце упражнения шашка вертикально, рукоять на уровне подбородка).
"Я не могу, меня трясет", - говорит, тот что только что спорил с судьей.
"Я тоже разволновался", - увесисто говорит человек-холм и сосредоточенно сопит.
Был и левша, ему рубить бутылки нужно было, понятно, с другой стороны. Рядом, ну чисто преподаватель вуза, форма похожа на аккуратное пальто, седые усы щеточкой, лицо интеллигентное. “Лучший в молодежной группе. Он еще юниор, всех правил не знает”, - шутят про него товарищи.
Казаки рубят без устали. Ребенок рубит куст деревянной шашкой. Зрители начинают расходиться.
"Леха, я тебе сделаю медаль лесоруба", - журит опытный своего везде промахнувшегося коллегу по казачеству.
Вроде закончили воины, сели считать, у кого меньше промахов. И тут подъезжает Toyota Land Cruiser последней модели с грозными номерами “ОКО”. Из джипа пружинисто выскочил плотненький дядька с бородкой и ярко-синем, ладно скроенном кафтане. На поясе - какие-то правильные цацки, на голове - каракулевая папаха. Дорого гостя окружили, стали научать, дали поучаствовать в турнире. Когда вежливо подсказали не заступать за линию, дорогой стесняясь сказал, что у него сапоги на полразмера больше. Бывает.
С ними ещё один опоздавший - и он, ей-богу, произвел впечатление. Мундир издалека вроде синий-прокурорский, но на штанах - огромные голубые лампасы, а на голове - фуражка с могучей кокардой. Погоны - белые, размером с разделочные доски. На груди - солянка: крест какой-то, значок со звездой и орден. В отличие от всех он был в до блеска начищенных штиблетах. (На бал, немедленно на бал!) А шевелюра? Ну чисто Тарзан. “А если у меня фуражка упадет?” - спрашивал он. “Падение головного убора недопустимо”, - ответил ему судья, одетый сильно попроще.
В стане казаков победнее недобро зашептались: “Ну вот, призеры приехали”.
Тарзан-прокурор так старался, что штиблету порвал. С ним была колоритная, подчеркнуто русская дама в соответствующем платке. Она за него хлопотала: “Леша, у тебя все в порядке?”.
Что касается мелодии марша “Прощание Славянки”, где “и если в поход страна позовёт”, то я не заметил, чтобы после шоу казачество двинулось по набережной Фонтанки в сторону Херсона.