В знак поддержки Навального петербуржцы перекрыли собой центр. В этот раз толпой руководили коллективное бессознательное и полиция. Маршрут проторен, хоть это теперь история.
Петербург, как мог, 21 апреля прощался с митингами имени Алексея Навального. Плакал. Быть может, оттого, что скоро несанкционированное хождение по его телу приравняют к экстремизму, а, быть может, по привычке. Невский проспект к моменту, когда потенциальные участники должны были подходить к Дворцовой площади, выглядел и вовсе словно переезжает. Автобусы и троллейбусы шли по своим маршрутам, граждане топали с работы, полицейские сторожили каждый угол, собираясь группами, и порознь, журналисты светились жилетами, оранжевые коммунальные машины и железные заборы вдоль дороги дополняли апокалипсис.
Прогнозируемо Дворцовую перекрыли со всех сторон, и это, скажу я вам, выглядело красиво. Садик возле Эрмитажа был свеж и полон голубей, но не людей, как принято. Организация подобных мероприятий и так хромает, а тут ещё всех мало-мальских координаторов штаба Навального заблаговременно упекли, так что прибывающая толпа была предоставлена сама себе.
Коллективное бессознательное в нашей стране никогда не подводило, так что сотни пришедших аккуратно переходили улицу на зелёный и шли в Александровский сад. С ролью рулевых вполне справлялись полицейские, оравшие на всех подряд: "Уходите отсюда, я кому сказал! Кто вам сказал, что здесь можно?" Ну и всё в таком духе. В один момент стало жаль, что рядом нет художника-соцреалиста. Полицейский, зачитывавший собравшимся закон о массовых собраниях, оказался в кольце журналистов – контингент успел разойтись по аллеям.
В подстёгнутом настроении толпа, а к 19 часам это была уже она, побрела к Медному всаднику. Не то чтобы искать защиты у Петра, просто, как писал Достоевский, нужно, чтобы у каждого было, куда идти. Если в зимние митинги лица здесь были всякие, то этот вечер себе забрала молодёжь. Парами, группами, это было оно – студенчество.
фото Майкл Огнев
Возле памятника стало понятно, что с тактикой совсем грустно. Навальному требовали врача и свободы, России – просто свободы. Никто никого не трогал, а юность требует движения, потому вся эта масса пошла дальше. Маршрут был прост, тем более, не такой уж в Северной столице выбор знаковых мест. Под крики "Долой царя" оказались возле Мариинского дворца, но там ждали ограждения и "космонавты" со щитами. Реакция – остановились и стали хлопать.
В этой точке уже точно стало возможным определить, что на улицы вышло несколько тысяч. Позже Главк даст цифру в 4,5 тысячи, и по ощущениям это приближено к реальности. По крайней мере, граждан хватило на выстраивание змейки. Когда часть пошла по Вознесенскому проспекту, другая снова перешла Синий мост, завернула по Мойке, вышла на Фонарный переулок, и, когда первые вышли на канал Грибоедова, петляя по улицам дальше, видели хвост колонны.
Суть этого шествия сводилась всё к тому же – требованию врача для Навального и свободе для оставшихся на свободе. Слова повторялись, хоть энтузиазм особо не убавлялся. Когда стандартные речёвки прекратили вызывать ажиотаж, кто-то крикнул "Россия" - и понеслось. Канал Грибоедова взорвался на этом слове так, будто наши, наконец, чемпионы мира по футболу.
Переулок Гривцова превратился в поток из идущих людей и стоящих машин. Водители подпикивали в такт, никто не ругался. План возврата к Мариинскому провалился: кто-то крикнул "назад, там закрыто", и все повернули назад. Здесь же по традиции зажгли фонарики на телефонах, хоть и бессмысленно – всё-таки у нас ночи не черные.
Историческая память предыдущих митингов привела на Сенную площадь. Хоть Telegram штаба звал на Невский, было очевидно, что к нему не пробраться. Давно известно, что на Сенной дурная энергия, так что и в этот раз картинка с лирической сменилась на динамическую. Людей уводили к припаркованным автозакам без церемоний. Просто раздавалась команда, и люди в шлемах бежали выбирать себе жертву. Те, кто пошустрее, исчезали, а кому не везло, оказывался в чёрте каких позах.
- Гражданка, идите домой! – посоветовал один из полицейских в шлеме.
- Я имею право тут стоять, - не сдавалась она.
Задор явно надо было на кого-то направлять, и, естественно, хватали молодых. Группа поспешила укрыться в метро, но то ли у них не хватило смекалки перепрыгнуть через турникет, то ли ещё что, но "космонавты" чуть ли не с победным кличем выволокли как минимум троих. Мои внутренние рассуждения о том, что все-то у нас в стране беды из-за бабок, прервал акт возмездия. Тётенька, не сильно пожилая, но и не девочка, тоже затянула антиправительственную пластинку. Её тут же взяли под локотки, и это выглядело справедливым. За случайную знакомую вступился мужчина, и его хотели забрать за компанию. Но его поведение не располагало к лишним проблемам – это был один из взрослых, кого обидеть может даже ребёнок. Его пожалели, её забрали.
Исполнилась тут и чужая фантазия. Когда товарищи в форме уж было собирались по автобусам, какой-то паренёк крикнул "Давайте задерживайте меня, давайте". Секунд 15 и человек 20 подбежали к нему и задержали. Судя по звукам, возможно, было применение электрошокера. За руки и за ноги его отнесли в автозак.
Город накрыли сумерки, и стало окончательно неясно, куда идти. Этот вопрос решается просто: в подобной ситуации надо идти к ТЮЗу. Причём, так решили не на площади, а где-то в руководстве Главка. Журналисты заметили, как полицейские, ОМОН и внутренние войска группируются по Садовой улице. Быть может, где-то в Петербурге в этот момент были более интересные зрелища, но на Гороховой улице занятным было смотреть на формирующиеся колонны людей в форме.
Быстрым шагом люди в форме и люди в жилетах, то есть журналисты, оказались на Пионерской площади. Точнее, где-то это был шаг, а где-то и бег. Запыхавшись, уткнулись в пустое пространство и все явно расстроились.
На устах всё равно у всех был Невский, и под тысячу граждан в экипировке всем своим видом показали, что им туда. Зачем, уже ни у кого не спрашивали. Кому-то там пришла мысль, что настала пора передвигаться по городу обязательно трусцой. Это даже хорошо, что в городе больше нет туристов, ведь зрелище это было не для слабонервных. Только представьте: прямо по проезжей части, в темноте, бежит множество мужчин, а по бокам от них – непонятно кто с фотоаппаратами и смартфонами. Конечно, там не больше километра, но даже прохожие-россияне отшатывались.
Между прочим, марш-бросок нелегко дался всем. Особенно одному товарищу, кто на всех митингах раздаёт задания подчинённым. Его статусный вид не предполагает подобных приключений. Дойдя до Пяти углов, колонна остановилась.
- Вы куда? – спросила я первого попавшегося гражданина.
- Не знаю, но вы, видимо, с нами, - не ошибся он.
Гротеск ситуации проявился на улице Рубинштейна. Здесь, как известно, в обычные дни сплошное безобразие, а тут пришёл закон. Много закона.
На метр квадратный шагало по два его представителя. Такие сцены бывают в кино, в сценах, когда на Дикий Запад вдруг прискакивает Шериф. Они шли шеренгой, сначала в чёрном обмундировании, потом в зелёном, между ними и в сером - полиция, Росгвардия, ОМОН. Они случайно задевали своими дубинками урны, и их становилось не только видно, но и слышно. Вряд ли мы узнаем, на сколько подскочило давление у работников баров на Рубинштейна, но, если есть из них те, кто живёт в информационном вакууме, могли быть даже обмороки.
В рацию товарищам постоянно что-то говорили, и целью была то улица Марата, то ТЦ "Галерея", то Невский. Кто-то постановил пройти по Графскому переулку, свернуть на Владимирский. По дороге случилось незапланированное – мы разговорились с "космонавтами".
- Куда идём-то? – спросила я вроде как в серую массу.
- Да мы не знаем, - неожиданно ответили из-под шлема.
Полицейские, хоть по голосу и молодые, но один из них начал бурчать, будто ему сто лет.
- А вы не ходите с нами. Идите домой, - посоветовал он.
- Мы слишком много с вами пережили, чтобы расставаться, - не сдалась идущая рядом коллега.
Обидевшись, лично я уткнулась в телефон.
- Ой, вы уже в чат строчите наш маршрут? – наклонился другой, заглядывая в телефон и касаясь моей головы своей пластмассой.
- Смотри-смотри, вторая-то тебя на видео пишет, - завозмущался ещё один голос.
- Передайте привет читателям Фонтанки, это прямой эфир, - поприветствовала их коллега.
В один миг получилось, будто это не мы идём с ними, а они идут за нами. Выходило, будто мы возглавляем некое шествие. Только непонятно, какое: если организованное, то какие наши цели? Если наоборот, то что нам за это будет?
Разговор об этом с коллегой мы довели до марширующего состава словами "ведите себя сами, ну что это такое, а?" Вечер был настолько длинный, что дубинкой в ответ никто не помахал. Наоборот, один из шедших предложил идти от них слева.
- Прямо как во время вальса, - заметила я в ту же толпу.
- Вот, именно это я имел в виду, - ответил некий галантный голос.
- Вообще приятно, идём с мужчинами в форме. Тебе же нравятся мужчины в форме? – уточнила во весь голос коллега.
- Всем нравятся мужчины в форме, особенно когда они так бегать умеют, - подтвердила я.
- А мне нравятся девушки в жилетах. Очень приятно идти вот так, рассматривать улицы, и с такими приятными дамами, - ответил, вроде, тот же.
Разговор дошёл до того, что беседовать на мирные темы лучше за чашкой кофе, а мы проходим мимо булочных.
- Смотри-ка, он сейчас раз – и дубинкой нас, - насторожилась я.
- Ну что вы, - растерялся голос во тьме.
На этом столь интересная беседа прекратилась – вышли на Лиговский проспект. Там собеседников погрузили по автобусам.
Скорей всего, эти строчки – уже история.
Юлия Гильмшина,
47news
Трансляцию событий с фото и видео можно увидеть здесь