Больше десяти операций, в основном на лице, месяцы в маске и вынужденного одиночества в сетях. Это теракт для той, кому некогда думать о зле.
Второго апреля в Ленинградском окружном военном суде начался процесс над обвиняемыми в подготовке теракта в петербургском метро в 2017 году. 47news говорит с 26-летней Эвелиной Антоновой. В тот день взрывом ей разметало лицо.
- Я не хочу на них смотреть. Мне нечего им сказать и спросить тоже нечего. Желать им того же, что пережила и переживаю я, – никогда не было мысли. Не думала я и о смертнике. Думать о том, кто причинил тебе боль, губительно для тебя самого. Ни обиды, ни злости. Да и мне просто некогда – работа, друзья, хожу на фитнес.
Два года назад 3 апреля после взрыва в метро в НИИ Скорой помощи Джанелидзе доставили неизвестную под номером 511. Это и была Эвелина из Сертолово. Осколки попали ей в лицо, в руку, ногу – но это выяснится гораздо позже. Ожоги, кровопотеря.
- Я недавно поняла, - рассказывает Эва 47news, - что не знаю точное количество своих операций. Более десяти. Сколько их будет еще, никто сказать не может. Что касается трат, то я точно не знаю, но, мне кажется, это уже космические цифры.
Врачи собирались удалить с лица все и отправить девушку в Москву – создавать новую внешность. Все-таки решились оперировать в Петербурге, надеясь, что все получится и без радикальной пластики.
Cегодня Эвелине на ночь все еще приходится вставлять сплиты – трубочки для формирования носовых проходов. Без них трудно дышать.
фото Валентин Илюшин
Через полгода Эвелина стала много гулять по городу. Надевала медицинскую маску. Один раз на Невском с криками "Ты что больная?" на нее набросился прохожий. Кто-то отсаживался или отходил в транспорте – "как будто я прокаженная" (в метро девушка спустилась только прошлой осенью – ред.). Увидев Эву без маски в магазине, какой-то парень стал навязывать знакомство, при этом почему-то давясь от смеха.
- Я всегда была очень и очень мнительна до своей внешности. Никогда себе не нравилась. Я думала – господи, ну за что ты меня наделил таким лицом. Единственное, что мне нравилось – это мой нос, я его принимала без всяких. И когда мне говорили, что он длинный, с горбинкой, я отвечала – у меня идеальный римский профиль. Представляешь, какой это был урок свыше. Жестокий урок. Но, видимо, по-другому не научить было.
Между физической болью и человеческим неприятием мысли "Зачем я выжила?" не было. Но она все-таки пришла позже – через год-полтора после теракта - и была, скорее, философской.
- В университете, когда изучали религии, мне нравилась теория даосизма. У каждого человека - своя судьба, что он должен совершить в своей жизни. Вот с этой точки зрения я начала задавать себе вопрос – что я могу привнести, сделать… Сейчас очень много мотивационных ораторов. Не хочется быть одной из них. И, кроме того, меня, например, вдохновляет не чужой пример, а внутренний огонь. Мое решение – вот что меня вдохновляет. Мне сложно понять людей, которым нужен внешний стимул.
Родные и друзья ограждали ее от соцсетей, зачитывали строки поддержки и опускали негатив. Когда дорвалась, стала специально искать провокационные публикации.
- Нашла один портал. Там сравнивали мои фото "до", репортажи из реанимации, интервью "Спутнику" (немецкий канал – ред.), последние фото с годовщины теракта. "Вот эта родинка у нее не тут…" "Почему она ходит в маске - отек при ринопластике спадает через две недели". "У нее не было раны, они специально наложили, чтоб нас стращать". Какой-то парень сделал скрин программы "Давай поженимся" и уверял, что героиня – это я. Мне так было жалко его...
Эва считает, что выжившие относятся к случившемуся легче, чем окружающие.
- На многие совершенно обычные моменты в жизни я реагирую гораздо острее - банальная ссора, разрыв с человеком… Мне сказали, что в моем случае психика заблокировала воспоминания. Но если сработает триггер – возникнет паническая атака, и переживания могут быть такой силы, какой они могли быть тогда.
Хочется загорать, а нельзя. Хотя бы летать недавно разрешили. Хочется подтянуть речь – после многочисленных наркозов стала забывать слова. Хочется заняться спортом – Эвелина с детства увлечена хоккеем, футболом, биатлоном, - но запрещено.
- Безусловно, хочется замуж, детей, - улыбается на прощание Эва.
Светлана Тихомирова,
47news
Справка:
3 апреля 2017 года в Петербурге 22-летний смертник Джалилов пронес в метро два взрывных устройства. Одну из бомб оставил на платформе станции "Площадь Восстания" (ее обезвредили), со второй вошел в вагон электрички и взорвал ее между станциями "Сенная площадь" и "Технологический институт". Погибли на месте и умерли в больницах 15 человек ( пятеро из Ленинградской области), 67 получили травмы. По подозрению в подготовке теракта были арестованы 11 человек. Свою вину они не признают.
P.S.
Мама Эвелины Ирина Антонова и петербургский адвокат Александра Шнайдрук после случившегося основали Ассоциацию помощи жертвам терактов и ЧС "Надо жить" "Если бы не помощь людей, - мы бы не справились, - рассказала 47news Ирина Антонова. – Ассоциация – это то, чем мы можем отплатить, помогая другим". Помощь подразумевается юридическая, финансовая, психологическая. В планах – создание центра психологической поддержки, которая нужна не только тем, кто пострадал, но и их родным. Многим не с кем просто поговорить. Среди тех, кому Ассоциация помогает сейчас – и 76-летняя жительница Ленобласти Антонина Погосова. У нее ампутирована рука, протез еще не готов. Вторая требует множества операций для восстановления подвижности. Помощь актуальна.