Гарант пообещал восстановить все разрушенное в Курской области. 47news услышал, что видят впереди те, кто бежал в самом начале вторжения.
Владимир Путин вечером 25 марта заявил о готовности властей восстановить все пострадавшие от военных действий объекты в Курской области. Тем временем, сегодня продолжается эвакуация из обстреливаемых деревень Белгородского приграничья. А несколькими днями ранее 47news посмотрел, как седьмой месяц живут те, кто бежал из курской Суджи в августе прошлого года.
Общежитие техникума на улице Софьи Перовской в Курске окружено аварийной лентой, надписи предупреждают о возможности обрушения кирпичей, у части балконов нет перил.
"Внимание! Опасная зона. Держите расстояние от стены не менее 2-х метров" - гласит объявление у входной двери.
О том, как корреспондент 47news попал в полицию после того, как поговорил с жителями ПВР, читайте в нашем материале "Ищем подозрительного. Это не вы?" 47news отхватил приключений на беженцах в Курске". Если вкратце, журналиста не пустили, пришлось несколько часов ловить входящих-выходящих на улице.
При такой диспозиции о мгновенном доверии говорить сложно, беженцы были немногословны, стеснялись и отвечали похожими фразами. С другой стороны, и положение у них одинаковое. Но не всегда.
"Вот вы хотите опросить людей, которые еще в августе приехали. А у нас вот только вчера муж с женой оттуда эвакуировались", - говорит сотрудница общежития, курившая на улице с коллегами, показывая на стоящую рядом молодую пару.
Парню и его жене лет 25-27, смотрят настороженно.
- Сможете уделить немного времени? - как можно деликатнее спросил 47news.
- Нет. Не хотим вспоминать. Это тяжело, - ответил за двоих супруг.
Вот из ПВР выходит пожилой мужчина с сумкой. Как выяснилось, из Суджи.
- Планируете возвращаться?
- Ну да. Конечно. Там же корни.
- А есть на что?
Этот вопрос он оставил без ответа. Тут подошла дама-комендант:
- Вы согласовывали с руководством?
- Разговор журналиста с человеком на улице? - намеренно сильно удивился я.
С недовольным лицом она отошла (впоследствии сообщит полиции - мол, ходит подозрительный, вопросы задает). Впрочем, все-таки сказала мне: "Конечно, все они хотят вернуться".
- Вы знаете, какое состояние у вашего дома? - продолжили мы разговор.
- Нет, фото не встречались. Наш дом в центре, рядом с санэпидстанцией.
Тут собеседника поторопила жена: "Давай скорее, нам некогда". Видимо, охранительная реакция. Пара села в старенькую иномарку и уехала.
Марина из села Мартыновка Суджанского района курила, присев на старую покрышку от грузовика у входа.
- Знаете о состоянии своего дома?
- У нас квартира. В интернете ничего не встречала. Тишина. Но вообще, нам жилищные сертификаты выдали.
Вышел покурить мужчина за пятьдесят. Спрашивает зажигалку. Зовут Олег, коренной житель Суджи. Приехал с женой, двумя дочерьми, матерью и отцом из Мартыновки и Суджи. Живут в двух комнатах.
- Седьмого числа уехали, нам повезло (вторжение началось 6 августа - ред.). Уже вовсю бомбили, деда 82-летнего смогли забрать, он здесь помер. Здесь похоронили. А там бы просто сгнил в доме.
- Обжились за это время?
- Конечно, нас тут приняли отлично. Я вообще в шлепках и рваных трениках приехал. Всем помогли, спасибо.
По словам всех опрошенных, со стороны властей ни с кем из них не связывались, о перспективах возвращения не говорили. Впрочем, пока идет обратный процесс - эвакуируют тех, кто жил все это время в оккупации. 25 марта сообщалось о 606 таких гражданах.
Целы ли их дома, Олег не знает, видел только в интернете, у дома тещи крыши нет, только стены: "Но это было до зачистки, сейчас наверное ничего не осталось". Пособия получали: "Десятка, 75 и 150 тысяч единовременно. Плюс подрабатывали, я подсобным рабочим. Хватает".
Возвращаться Олег и его семья не собираются.
"Нет-нет, конечно. Мы уже получили сертификаты. Да и куда там возвращаться? Ни воды, ни газа, ничего. Да и кто пустит? Там же дроны. Если сделают, то наверное возвратимся, домой-то хочется", - несколько противоречиво говорит он.
Чуть позже 47news побывает в Судже и окрестностях: разрушения там крайне масштабные, целых домов почти нет.
Олег держал подсобное хозяйство: утки, куры, бараны. "Успели только перед отъездом покормить", - рассказал он. (Сегодня, на улицах много трупов домашних животных - прим. ред). По словам собеседника, по сертификату он с женой получил 8,5 млн, уже оформляют покупку дома в Курской области. В конце месяца планируют заехать. Родители тоже купили дом.
По словам другого беженца из ПВР, многие боятся возвращаться. Почву питают многочисленные истории:
"У меня знакомый с месяц назад сунулся в дом деда жены, объехав наши блок-посты, а из дома оттуда хохлы вышли. Ну хоть не расстреляли, забрали паспорт и отпустили. Живой ли дед - неизвестно".
Еще у одного собеседника семейная боль и ярость.
"У нас там кума осталась. Девчонка молодая, видная. Поиздевались над ней, извращались как хотели. Сейчас в Курске она. Скоро рожать, на седьмом месяце беременности. Получается сразу как вошли сволочи так и издевались. А сколько знакомых у меня расстреляли, в голове не укладывается", - разводит руками суджанин.
Девушка с голубыми глазами стесняется представляться. "Родилась я в Судже. Очень хотим вернуться, но не знаем, цел ли дом. И на что восстанавливать не знаем. Жилищный сертификат не получили еще", - говорит она с южным говорком, фрикативным "гэ", добавляя: - Все родичи, слава богу, выехали". У нее дочь младшеклассница, в Судже была четырехкомнатная квартира. "Сложновато сейчас в комнате, - вздыхает она. - Ребенок спрашивает, когда мы вернемся? А что я могу ответить? Ничего не говорят, тишина".
"Посмотришь новости, то выгоняют хохла, то он возвращается. Ничего не закончилось", - сказал один из опрошенных.
Галина, лет пятидесяти с короткой стрижкой, спешит в ПВР. Сама из Любимовки. "Не знаю, цел ли дом. Сертификат еще не получала. Буду ли возвращаться, не знаю пока", - сказала она и попрощалась.
Подхожу к двум женщинам на лавочке. Блондинка с карэ рассказала, что у нее дочь аллергик, благо есть возможность готовить на общей кухне.
- А так, обед и ужин привозят. Если вкусно, как сегодня, то народ ест.
- Планируете возвращаться?
- Да, мы вернемся, точно знаю, что дом цел. Но это по своим каналам, власти нам ничего не говорят.
Ее подруга по ПВР, черненькая, с острыми чертами лица, настроена агрессивно. "Ничего я не буду говорить, у меня и без вас все в порядке будет", - огрызнулась она и ушла. Напоследок лишь бросила: "Я не собираюсь возвращаться - по любому повторится."
- Как вы к украинцам после всего этого относитесь? - спросил 47news у Олега, который еще раз вышел покурить.
- Да я сам украинец. Родился в Винницкой области. Всех я не осуждаю. Много там людей хороших. Кто виноват? Не знаю. Как я могу судить?