За иллюзию достоверности в Поезде Победы в Ленобласти отвечают компьютерные технологии. А тогда под Лугой снимали фильм о похожем эшелоне, его раскачивали вручную, и лента приза не получила.
"Для главного нужно больше оптимизма", – решило жюри.
Ист. фото - topwar.ru
В 1944 году эвакуировавшаяся в Пермь (в ту пору – город Молотов) 39-летняя ленинградская журналистка Вера Панова получила редакционное задание: совершить несколько кочевых рейсов в военно-санитарном эшелоне, дабы набравшись впечатлений, подготовить серию очерков о работе военных медиков. Так под стук вагонных колес возникли первые наброски ее будущей дебютной повести "Спутники". Вышедшая в 1946 году она пользовалась у читателей успехом, сопоставимым с тем, что в том же году получил роман Виктора Некрасова "В окопах Сталинграда", ныне причисленный к классике советской литературы.
К 20-летию Победы за экранизацию "Спутников" взялся молодой режиссер Искандер Хамраев. И хотя в его фильме "Поезд милосердия" засветились такие первоклассные советские актеры, как Валентин Зубков, Жанна Прохоренко, Евгений Лебедев, Павел Луспекаев, ныне эта лента основательно забыта…
Минуло десятилетие. Страна готовилась отмечать очередной победный юбилей, и нескольким киностудиям страны спустили план – подготовить достойные картины о войне. На Ленинградском телевидении решили вновь взяться за "Спутников", поскольку в формате многосерийного телевизионного фильма эту историю можно было и подать полнее, и развернуть глубже. Это сейчас количество снимаемых отечественных ремейков зашкаливает, а тогда замысел ленинградских телевизионщиков поначалу был воспринят в штыки: зачем снимать очередную экранизацию, когда имеется огромное количество еще не охваченной киношниками военной прозы? По легенде, положение спас местный радиожурналист Лев Мархасёв (1929-2011), выдвинувший в ходе обсуждения на худсовете убийственный аргумент: "Козинцевский "Гамлет" — 14-я экранизация шекспировской трагедии. И стала одной из лучших. А какими будут вторые "Спутники" – время покажет". В общем, добро на создание телефильма было получено, а Льва Мархасёва ввели в состав съемочной группы на правах редактора.
Ист. фото - istok-rostov.ru
Вера Панова к тому времени ушла из жизни, и писать сценарий доверили Борису Вахтину - востоковеду-китаисту. Ему это было даже важнее – он был сыном Пановой от первого брака (его отца, спецкора "Комсомольской правды" расстреляли в 1938-м). Вахтин очень дружил с матерью, историю создания "Спутников" знал до мельчайших подробностей, а текст - наизусть. Отчасти с подачи Вахтина режиссером картины назначили его хорошего знакомого, тогдашнего режиссера ленинградского Театра комедии Петра Фоменко. Петр Наумович выступил полноправным соавтором сценария, а еще эти двое написали текст будущей песни, строчка из которой дала название фильму: "… На всю оставшуюся жизнь нам хватит подвигов и славы …".
Ист. фото - basner.narod.ru
Популярный советский композитор Баснер (1925-1996) написал музыку более чем к сотне кинофильмов. Дом 16 на набережной Мойки
И по сей день песня, музыку к которой сочинил известный ленинградский композитор Вениамин Баснер, по праву входит в обойму лучших среди песен о Великой Отечественной. Но тогда, при сдаче картины, сверхбдительный ленинградский чиновник от кино сумел углядеть крамолу и в ней. Мол-де, от строчек "на всю оставшуюся жизнь /нам хватит гоpя и печали" так и веет пессимизмом. Нет ли здесь намека на безрадостную советскую действительность?
Песня в фильме закадрово звучит в исполнении самого Фоменко и молодой ленинградской певицы Таисии Калинченко, сыгравшей одну из главных ролей. Для Калинченко это был дебют в кино, сложившийся по чистой случайности. Дело было так: композитор Сергей Слонимский предложил певице (к слову, первой исполнительнице мегахита "Золушка", с которым потом прославилась Людмила Сенчина) исполнить его вокальный цикл на стихи Хармса "Веселые песни". Концерт, проходивший в Филармонии, снимало ленинградское телевидение, его трансляция попала на глаза Фоменко. Увидев и услышав Калинченко, режиссер решил, что роль медсестры Лены Огородниковой должна сыграть именно она.
Ист. фото - ru.pinterest.com
Роль Лены Огородниковой стала дебютом в кино популярной ленинградской певицы Таисии Калинченко
По сценарию, начальник эшелона доктор Белов – эдакий почтенный старик, лет 70. Режиссер упорно не хотел брать на эту роль актера преклонного возраста, и в конце концов сделал выбор в пользу 38-летнего Эрнста Романова, ранее снимавшегося лишь во второстепенных ролях и эпизодах. Внешний облик Романову подбирали мучительно долго. Актеру пришлось сбрить волосы, приклеить бородку клинышком и… покраситься в желтый цвет, который в черном-белом формате фильма читался как седина.
"Борода, усы, военный костюм на два размера больше, который болтался на мне как на вешалке, – вспоминал много лет спустя Романов, – все эти внешние выразители создавали впечатление не слишком ладного, уже пожившего человека".
Правой рукой доктора Белова выступает комиссар Данилов, роль которого стала звездным часом для актера Алексея Эйбоженко.
Вспоминает редактор фильма Лев Мархасёв: "Самым большим, "миллионным" выигрышем фильма стало появление в роли комиссара Данилова Алексея Эйбоженко. Так угадать в этом нервном, трепетном, ранимом актере, совсем негероической внешности, небольшого роста, с тонким лицом настоящего Человека, оставшегося и на войне Человеком с большой буквы, с талантом сострадать и быть милосердным. А ведь Данилов — комиссар, в тогдашней традиции соцреализма — герой без страха и упрека, коммунист из стали, закаленной еще в горниле Павки Корчагина. Но такое слово "коммунист", если я не ошибаюсь, вообще не произносится в фильме. И это в 1975 году!"
После роли комиссара санитарного эшелона Эйбоженко завалили предложениями сниматься в военных и приключенческих картинах. К сожалению, актер рано ушел из жизни, скончавшись в возрасте 46 лет от, как бы теперь сказали, "заурядной" гипертонии.
Ист. фото - kstolica.ru
Это фильм о другой стороне войны: будничной, негромкой, лишенной даже намека на пафос. Собственно, войны как таковой в основном повествовании нет - она присутствует лишь в небольшом количестве флешбэков, а большая часть действия происходит в вагонах эшелона, в статичных, близких к театральным, декорациях. И с этих позиций утверждение на картину именно театрального режиссера оказалось исключительно верным решением. Из театра Фоменко перенес в нее свою фирменную, узнаваемую режиссерскую стилистику, особый почерк мастера.
"Казалось бы, почти вся серия — о лежачих людях и их обыденных разговорах и жалобах — сделана наперекор всем законам кино, – писал Лев Мархасёв. – Но мастерство режиссера столь возвышенно и гуманистично, так остро проникнуто сочувствием к чужой беде и боли, что боль становится своей. Актеры играют так искренне и взволнованно, что актерская игра перестает быть игрой…".
Основные съемки происходили в Ленинградской области, под Лугой. Здесь съемочной бригаде предоставили подлинный поезд военных времен, стоявший на запасных путях на случай неких чрезвычайных обстоятельств, но со временем превратившийся чуть ли не в общежитие. На съемках поезд постоянно гоняли туда-сюда, а когда сюжетное действие происходило ночью, окна занавешивали, и рабочие раскачивали вагон, чтобы создать иллюзию движения.
"Жили мы под Лугой: кто в гостинице, кто в частном секторе. – вспоминал Эрнст Романов. – Рядом лес, черника, грибы. И от фильма у меня в памяти осталось ощущение прекрасного лета: мы были молоды, приходили на работу, играли свои роли, ходили в лес по ягоды. Интересно, что в самом фильме все другое: там война, тревога, горе...".
Ист. фото - ru.kinorium.com
Старшую медсестру Юлию изначально должна была сыграть всенародно любимая Лидия Сухаревская. Супруга Петра Фоменко посоветовала мужу обратить внимание на Любовь Аринину
Телефильм "На всю оставшуюся жизнь" начинается прологом, который ближе к финалу последней, четвертой серии повторяется. В нем - бесконечно усталое лицо комиссара Данилова и навсегда врезающиеся в зрительскую память, эмоциональные – до дрожи, до слезы его слова: "Тяжелое было время! Святое было время! Для всех нас, в нашем поезде... Так пусть же, дорогие мои, наш поезд всегда будет для нас мерилом доброты, правды, честного служения Родине. Честного! На всю оставшуюся нашу жизнь!".
Первый показ фильма состоялся в 1975 году по Центральному Телевидению. Премьера обернулась триумфом, и это был достаточно редкий по тем временам случай, когда и зрители, включая ветеранов, и критика оказались удивительно единодушны. Год спустя фильм выдвинули на конкурс Всесоюзного фестиваля телефильмов в Тбилиси, где, по всем раскладам, он должен был взять главный приз. В итоге – да, взял, но не главный.
Со слов режиссера Петра Фоменко, кто-то в жюри решил: "Слишком много страданий. Для главного приза нужно больше оптимизма". Так сбылись мрачные опасения тогдашнего руководителя "Лентелефильма", тов. Филиппова. Который в день ленинградской сдачи фильма пророчески изрек: "Мы идем вразрез с известным постановлением ЦК праздновать день победы, как День Победы, без лишних слез и стонов, жизнерадостно и оптимистично".