Если время позволяет тебе курить в присутствии короля – ты круче любого. За это верхи не жалуют, но бизнесмен Пригожин уже выхватывает у них право первых. А народ обожает вставать под знамена таких зрелищ.
Премьера грандиозного "ЧВК Вагнер Центра", что встал наискосок через Неву от Александро-Невской Лавры, - совсем не бизнесовая новость о частной военной компании. И даже не про масштаб вливаний в пропаганду патриотизма. На официальном лозунге центра высечено - "Сегодня мы ломаем стереотипы … мы строим будущее". Чем громче в нашу эпоху слышен лязг гусениц, тем доступнее проступает подтекст.
Много лет Евгения Пригожина называли "поваром" Путина, связывая его первоначальный капитал то с петербургскими ресторанами, то с детским питанием и подрядами Минобороны. Параллельно кипели новости о его медиа-троллях – то они выборы в США взламывают, то обжигают неугодных-несогласных. Затем всех накрыл его бренд "Вагнер", и забурлил поток рассуждений о наемниках, которые, вроде как, запрещены. В Сирии же шли бои. Но все это уже не считается.
Это как сплетничать, какое у мальчишки было прозвище в школе. С 2022 года, а точнее, с точки невозврата – мобилизации, абсолютно неважно кем он был, кем он стал и что ему ныне позволено. Важно, какие права он сам берет. И если спрашивает, то лишь одного человека.
В последние месяцы Евгений Пригожин рвет негласно утвержденные наверху правила игры. Вот он в прямом смысле наехал на доселе неприкасаемого внутри Садового кольца миллиардера Усманова: металлургический комбинат собственником убит, местные даром вкалывают, а итоги приватизации 90-х – вопрос, оказывается, не забытый. То полетели в Беглова обидные песни Шнура, а потом так вообще обозвал губернатора пособником ВСУ. На днях добавив, мол, Беглов еще и "лидер преступного сообщества". Потом взял и решил, что надо не скрывать вербовку осужденных в ЧВК, а предельно честно это рекламировать. При этом весь лагерный ФСИН РФ смиренно отдает ему честь, а Смольный не дает отпор, не призывает силовиков угомонить "хулигана". Евгений Викторович еще и по Министерству обороны проходится, когда хочет.
За последние двадцать лет в России никогда такого не было, чтобы пусть и очень крупный бизнесмен гласно так утюжил власть.
Евгений Пригожин отказался и от своих вредных привычек. Раньше он судился из-за привязывания его имени к ЧВК, оскорблялся из-за намеков на призыв зэков, свирепел, когда в сотый раз упоминали его древнюю судимость. Недавно он все это сам прокричал. Вплоть до того, что выкладывает интереснейшие видеоролики, где на митингах в зонах он лично открыто заявляет, что сидел по малолетке. Не надо морщиться, люди с тревожной судьбой нравятся в России не только женщинам.
Евгений Пригожин прямой наводкой лупит из всех своих ресурсов, показательно стоя на бруствере. Одни кричат - "караул!", другие аплодируют. Ведь давным-давно у нас и не пахло реальной политикой. Тем более, что власть-то помалкивает-побаивается. То ли от импотенции, то ли веря, что на его поведение есть высочайшее соизволение. Значит, верной дорогой идет. Так, скорее, интуитивно, неосознанно рожден новый вид оппозиции.
Но, как бы там ни было, Евгений Пригожин создает новостную повестку. Нет. Уже создал.
Еще недавно, до мобилизации, о нем, безусловно, знали все высокие и деловые фигуры страны, признавали как явление. А сейчас его имя произносят уже в толщах православного народа. И абсолютно не важно, что обыватели мало что понимают.
Вот, буквально вчера, разговаривая с пустой студенткой, пожелавшей стать журналистом, я экзаменовал: "Кто губернатор Петербурга?". Достойный погоде ответ: "Дмитрий Анатольевич Дрозденко" (прелестно). "Какие ассоциации есть на слово Вагнер?". Она не ответила даже композитором. "Пригожин?". Милое создание, способное лишь на лайки, вздрогнуло: "Ой, слышала! Это кто-то в Кремле". Вот как устроено сознание масс, если с ним работать. Не смейтесь, признавайте.
Тем более, что наш президент открыто предупредил: "Мы стоим на историческом рубеже. Впереди, наверное, самое опасное, непредсказуемое и вместе с тем важное десятилетие со времен Второй Мировой войны". Владимиру Путину нужна героика. То есть наступательные, самостоятельные высказывания в духе Маяковского: "Вы любите розы? … Стране нужны паровозы, нам нужен металл!"
В нас же до сих пор играет инерция мышления. Каждый час мы слышим о месиве на фронте и одновременно живем прошлым. Тут меня официантка предупредила, мол, у них не курят, и шарахнулась от встречного упрека, как от сумасшедшего: "Сгореть мне в танке – можно, а курить – нельзя?"
Времена перемен требуют личностей. И они появляются. Люди тянутся к ним, а потом, между прочим, идут за ними. Так, анархист, разбрасывающий крестьянам с тачанки награбленные шубы, милее рассудительного сельского старосты. Неграмотный Чапаев превращается в мечту. Братва, захватившая улицу, становится справедливой по отношению к кооператорам-мироедам. Требуются дерзкие, рисковые, бывалые, наплевавшие на законы, способные головой отвечать перед троном, а не гарантировать на совещаниях. Отсюда атаману Пригожину наплевать, что ни государственные петербургские СМИ, ни федеральная агитация не замечают его, между прочим, Героя России, влияния. Он сам создает повестку.
Да, есть отдельные стилистические недостатки, но придет пора, и партия даст им своевременную оценку. Другое дело, что реально понимающие ситуацию, особенно те, кто в погонах, думают немного вперед.
Уж они понимают, что под Евгением Пригожиным несколько преданных, опытных и оснащенных дивизий. Вдруг они им как гаркнут: "Слазь! Кончилось ваше время". Переживают, а без кивка императора – не посмеют.
Для историка – это сказочное время. Можно в режиме онлайн, как в микроскоп наблюдать за движениями организмов. Зрителю обыкновенному – дух захватывает. Элиту от паники спасает ежесекундная рутина управления, где умный термин "стратегия" давно поглупел. Все живут предельной тактикой.
Нам в лоб дышит время: "Сегодня надо делить людей не на плохих и хороших, а на никаких и способных к прямому действию". И уже не важно, каким образом достигнут результат.