60-летняя жена знаменитого Николая Иванова забыла на АЗС вынуть из бака "пистолет", а судья выручил, предложив посидеть. Запоминайте новый петербургский анекдот.
История прилетела к нам неожиданно, как и случайно все произошло с женой уже покойного народного артиста Николая Иванова и самого народного человека из Тихвина. 5 июня она отшучивается, мол, если ей выдали справку об освобождении, выходит - она топтала зону.
архив Елены Ким
- Началась эта фигня не нарочно, но все по-дурацки как-то получилось, - улыбается мне Елена Ким в кафе на Римского-Корсакова, где она прожила лет 30 с Николаем Ивановым.
"На заправке "ПТК" в Зеленогорске я сунула в бак "пистолет", заправилась, заплатила, села и поехала, а "пистолет" забыла вынуть – он выскочил и улетел".
- Вы остановились?
- Конечно. Выскакивает девушка с заправки. Я извиняюсь, спрашиваю, что мне делать? А она: "Катиться отсюда, подальше". Ну я и покатилась, а где-то через месяц раздается мне звонок из ГИБДД: "Здравствуйте, а ваша машина в розыске". Ничего не поняла – так вот же она во дворе, а сотрудник: "Вы заправлялись там-то и там-то, а потом покинули место происшествия". Я отвечаю, что дело было не совсем так. Приехала к нему, товарищ доброжелательный, я все объяснила. Потом выяснилось, что "ПТК" ко мне претензий не имеет, и мужик какой-то, по капоту которого мой "пистолет" чиркнул, тоже без претензий, но как говорят, дело-то уже заведено.
Елене 63 года, по образованию она геолог. Петербург тесен, и мне было легко, ведь тут же выяснилось, что в начале 80-х мы вместе посещали лекции Льва Гумилева (сын Ахматовой) на кафедре экономической географии в ЛГУ. (Елена считает, что в эти дни после болезни она выглядит не очень, поэтому отдала домашние фотографии).
архив Елены Ким
- И предстала я перед судом. В общем: встать, суд идет. Ничего такого не ждала, а судья с порога: "Вы признаетесь?". Да. Посмотрел на меня внимательно и молвит: "За это нарушение полагается либо лишение прав от года до полутора или до пятнадцати суток. Выбирайте!". А мне без прав нельзя, и я говорю ему – пошли в тюрьму. Он - стук молоточком и огласил – двое суток ареста, время пошло.
- Кофе еще будете?
- Я алкоголь не помню, когда уже и пила, а кофе-сигареты – мое. …Спрашиваю, можно я сама на машине в тюрьму поеду? Нельзя – вы арестованы. Я позвонила своим, мол: "Ага, приехали". Они - держись. Приезжают гаишники, везут в местное отделение, снимают отпечатки пальцев – так интересно. Везут, я веселюсь, со всеми по телефону разговариваю, начинаю над ними подтрунивать, наконец, подъезжаем на Захарьевскую.
Это дореволюционная тюрьма, где отсиживали очень многие – от Ленина до народного артиста Георгия Жженова. Пространство давно приспособлено, в том числе, и для административно арестованных. Спецприемник называется.
- А перед воротами, как памятник Ахматовой напротив "Крестов", стоит Николай Николаевич. Народ собрался, увидев Иванова. Интересуются.
В беседе мы коснулись их знакомства: еще в начале 70-х, будучи школьницей, Лена писала ему влюбленные письма. А помогала ей тогда, между прочим, ее одноклассница - Татьяна Москвина, ныне знаковый театральный критик Петербурга. Адрес же на Римского-Корсакова они узнали, собирая макулатуру. Иванов – тогда актер ТЮЗа - открыл им дверь.
- Как там, наши русские застенки?
- Когда меня ввели - все охранники собрались. Буквально кланяются: "Здравствуйте! Вы не волнуйтесь, у нас кормят хорошо, отличная библиотека, вы у нас отдохнете, выспитесь". Душевно так, как в добрые гости приехала. Потом сняли с меня украшения, вынули шнурки длинные из сапог, а я пошла и взяла Мопассана. Мне, между прочим, лучшую камеру дали.
архив Елены Ким
- Нары ярусом?
- Нет. На два места, но я там одна была. Дали второй матрас, вторую подушку, но нары-то узкие, присобачены к стене и все матрасы съезжают. Я-то маленькая, а как там отдыхают с другими габаритами? Да и освещение не очень – лампочка тусклая, к тому же холодновато – в этой тюрьме потолки сумасшедшие, не прогреть. Мне с воли сразу теплые шмотки привалили.
- Чем кормят проштрафившихся?
- Кормили хорошо – кашки на утро, на обед - супчик, на второе кура. Говорили, просите, если что нужно. Если хочешь, то раз в день - звони по казенному телефону.
- А еще наговаривают на нас – кровавый режим.
- Положены прогулки. Меня спрашивают: "Пойдете одна?". А какие варианты? Никаких, вы из женского пола – одна у нас. Молодежь тогда на улицах не выступала, а то повеселее было бы.
- Да, вы бы в камере с какой-нибудь девушкой разговорились, а она бы потом в социальных сетях оттопталась.
- Прогулка очень занимательная. У них посреди двора стоит клетка – тигрятник - пять метров на три, а вокруг жизнь - сотрудники ходят, машины стоят. Охранник рядом с клеткой стоит, мерзнет, мол, побыстрее бы. А я говорю – мне час положено, час и буду гулять. Начальник тюрьмы подходил, когда я гуляла, спрашивал все ли в порядке, есть ли жалобы, предложения.
- В камере на стенах пещерная живопись отсвечивала? "За все легавым отомщу" и так далее.
- Нет, там же сидят не по уголовной истории. Я претензий ни к кому не имею, хотя одно оставление места ДТП другому оставлению места ДТП – рознь. А по выходу мне справку выдали. Как положено.
архив Елены Ким
- Елена Викторовна, а опыт? Что такой опыт дает социальному человеку?
- У меня, когда шнурки вынули, я тут же нашлась и новые себе соорудила, а то сапоги сваливаются. Нарвала лент из полиэтиленовых пакетов, скрутила каждую, обожгла зажигалкой концы, чтобы вставлялись в дырки, с этими шнурками на свободу и вышла. В них в ресторан с Колей и пошла.
Пусть это было не вчера, но петербургское краеведение это должно запомнить. Журналисты об этом еще не писали.