Четырнадцатилетний Юра был карманником при блокаде и погорел на очередном ридикюле. Даже в те времена ему дали условно, а мать не взяла на поруки. "Кресты" подсекли пацана за пару месяцев. Он умер в камере №118 от дистрофии, так и не встретившись с Макаренко у Горького.
Раз это везде одинаково - то и в этой статье копия - абзац того, что было, а не по памяти.
Масштаб смыслов - "Отечественная унесла 20 миллионов", "во Второй мировой погибло 50 миллионов" превращается в арифметическую память. 47news нашел архивные дела, а в них парадоксальную жуть крохотных человеческих судеб в том беспощадном водовороте истории. Никто не может и не станет следить за бессмысленным полетом листа, оторванного шквалом. Он может упасть вам под ноги или оказаться там, где вас никогда не будет. Так и с человеческими судьбами во время великих войн.
Это Юра-карманник, ему 14-лет. Он родился в Ленинграде. Когда его задержали, город уже 35 дней был в осаде.
В свои 14 лет слыл бывалым. В этом же 41-м уже был приговорен за карманную кражу к одному году условно.
Но 13 октября 41-го Юре фартило лишь поначалу.
Обстоятельства задержания по своему динамичны. На Пороховском рынке по адресу Коммуны, 32, Ефимов сработал ридикюль гражданки Чистяковой. Шесть продуктовых карточек он вытащил филигранно (карточки были введены еще до блокады, 17 июля). Затем Юра направился в промтоварный ларь на той же улице и "открыл" ридикюль гражданки Золотовой. Но эта схватила пацана за руку и притащила в 26 отдел милиции неподалеку. Карточки, кстати, потерпевшей Чистяковой вернули.
Постановление об аресте было составлено оперуполномоченным уголовного розыска сержантом Мишигайло и подписано в тот же день начальником 26 отделения милиции Ленинграда. "...не выдержал срока и продолжает заниматься карманными кражами у граждан, находившихся в магазинах, на рынках и других общественных местах", - укорит в постановлении милиционер. Юра расписался аккуратно и разборчиво: "Ефимов".
Отметим, что несмотря на войну, милиции было не чуждо человеческое. Ведь кто-то из них, вероятно сам Мишигайло, съездил к матери в квартиру 6 дома 40 на 4-й линии Пороховых (в Красногвардейском районе нынешнего Петербурга). Но мать отказалась брать сына на поруки "...в виду того, что он уходит из дома". На следующий день, 14 октября, Ефимова отправили в следственную тюрьму "Кресты". А через десять дней, в 13:00 23 октября, Красногвардейский районный нарсуд вынес приговор.
"Обвиняемый Ефимов виновным себя полностью признал... суд находит виновность обвиняемого доказанной...". Юру приговорили к одному году лишения свободы по части "в" статьи 162 УК РСФСР, что в переводе: "кража, совершенная с применением технических средств или неоднократно, или по предварительному сговору с другими лицами, а равно, хотя и без указанных условий, совершенное на вокзалах, пристанях, пароходах в вагонах и гостиницах". Отметим, что "потолок" по этой части как раз и составляет год лишения свободы.
После бумажной волокиты в три месяца 24 января 1942-го Юру доставили в тюрьму №2 для осужденных в двухстах метрах от "Крестов". (Ныне знаменитая тюрьма на улице Лебедева, где до сих пор на втором и четвертых этажах содержатся арестованные несовершеннолетние). Оттуда его должны были этапировать. Согласно приговору, Ефимов должен был отбывать наказание в "Детской Трудовой Колонии" для несовершеннолетних. Возможно, речь идет о колонии имени Горького под Полтавой, знаменитой своими методами перевоспитания по системе Антона Макаренко.
Юру осмотрел врач. "Заключенный-малолетка Ефимов Ю.Н. прибыл в резкоослабленном состоянии. Резко истощен. Сердце - глухие тоны. Пульс частый. В легких обильно сухие хрипы". Резюме отписал коротко: "Временно инвалид".
Парня, уже подсеченного "Крестами", хватило на неделю. 31 января Юра-карманник-ленинградец умер в камере №118. Заключение врача о причинах было недлинным: "Смерть наступила от комплиментарной дистрофии при наличии острого бронхита".
В первую блокадную зиму заключенные "Крестов" почти все умерли от голода... "...В день приходилось выносить от 25 до 40 трупов. Одежда мертвецов изнутри была покрыта шевелящейся коркой вшей, - пишет Ольга Резникова со слов очевидца в своей книге "Тюрьмы Петербурга–Петрограда–Ленинграда" и заключает: - ... 3 февраля 1942 года.... двери всех камер были открыты в тюремный коридор. Некого было в них больше запирать".
Редакция просит читателей, располагающих информацией о судьбе семьи Юры Ефимова, связаться с нами. Известно, что Ефимовы проживали по адресу: квартира 6 дома 40 по 4-й линии Пороховых в Ленинграде.
Виктор Смирнов,
47news
Приговор.