Элита Ленобласти до сих пор тоскует по пионерии, хоть той и стукнуло 95 лет. Сейчас у них кабинеты, а в советском детстве мечтали о красной тряпочке. Главный финансист Марков отдал бы всё за галстук из ГДР, строительный Москвин признаёт себя продуктом, а ломоносовский Кондрашов умеет барабанить. А миллиардером стать смог только тот, кто раскусил коммунистов в десять лет.

Ровно 95 лет назад, 19 мая 1922 года, на конференции комсомола было решено повсеместно создать пионерские отряды. С тех пор и почти до самых девяностых практически все советские мальчики и девочки с девяти до четырнадцати лет носили поверх школьной формы атрибут причастности к взрослому миру — красный галстук.

Сам по себе этот элемент одежды был скопирован с американского скаутского движения, но тогда об этом не размышляли. Кусок шёлковой ткани воспринимался на уровне реликвии, означавшей принадлежность к охватившей всю страну партии. Этот атрибут был уникальным, ведь все остальные, что создала коммунистическая идеология, вроде значка октябрёнка или членского билета, примерно были похожи по смысловому наполнению друг на друга.

Отношение к пионерии как к чему-то сверхвеликому держалось до конца семидесятых, а лучше всего зафиксировано, конечно, в фильмах, рассказывающих о более раннем периоде, вроде "Кортик" и "Тимур и его команда". Впрочем, в довоенные и послевоенные годы принятие в пионеры было делом эксклюзивным, следовательно, и геройскую сущность в их образы вкладывать было несложно. Потом явление стало массовым, соответственно, вступившие в него становились частью единого целого, а это влекло за собой отхождение от мотивов уникальности.

В связи с этим 47news предложил чиновникам и депутатам Ленобласти вспомнить, как их посвящали в пионеры и как они относились к красному галстуку. Выяснилось, что все представители нашей нынешней элиты, независимо от должностей и политических установок, в душе - маленькие коммунисты.

Раньше всех из опрошенных повязал реющую материю глава администрации Выборгского района Геннадий Орлов. Случилось это в 1966 году, в Донецкой области:

- Возле дедушки Ленина была линейка, нас выстроили и повязали галстуки. Носил его с гордостью, помню, что еще с момента получения звезды октябрёнка хотел стать пионером. Это была, как говорят сейчас, фишка, а другой у нас не было. Каждый вечер отутюживал, всё как полагается. В рамках пионерской организации и макулатуру собирал, и металлолом. Верил в приобщение к общему миру.

Там же, в Донецкой области, в деревне Марьинка, в 1969 году вступил в ряды всесоюзной организации и глава администрации Соснового Бора Владимир Садовский:

- Галстук всегда завязывал, очень следил за этим, относился с большим уважением. Тогда невозможно было иначе, не быть пионером было стыдно, иначе ты становился белой вороной. Хорошая была организация, жаль, что сейчас такой нет.

У лидера фракции ЛДПР Андрея Лебедева при разговорах о пионерии, куда он вступил примерно в 1972 году, вспоминаются экзамены на юридический факультет ЛГУ:

- В пионеры меня взяли, но это событие никак не отразилось в моей памяти, даже не помню, как повязывали галстук. Родители воспитывали культуру внешнего вида, потому к галстуку относился уважительно, как к элементу одежды, мама гладила, я сам иногда гладил. В старших классах, конечно, уже и не повязывал, а на улицу и вовсе никогда не надевал. На вступительном экзамене у меня был билет, в чём заключается руководящая и направляющая роль КПСС. Я ответил, что роль в расстановке на руководящие посты членов партии. Мудрый профессор крякнул от такой наглости, заметил, мол, вы больно "в яблочко", но поставил "отлично". Уже тогда я понимал, что под правильными лозунгами скрываются неправильные вещи.

Вице-губернатор по внутренней политике Сергей Перминов, вступивший в ряды пионерии в 1977 году, сам галстук не гладил, к школе в то время его готовила мама. Зато коммунистический символ ему нравился:

- За порогом школы галстук, безусловно, снимал, потому что он мешал хулиганить. Да и собрания дружины манкировал, а когда ходил, задавал неудобные вопросы, ответов на которые, кстати, не получал. Учился хорошо, потому воспитательных бесед за это не проводили. Помню, всегда удивляли активисты. Но сам галстук и пионерская организация весьма памятны.

Вице-губернатор по строительству Михаил Москвин тоже отчётливо помнит, как 22 апреля 1977 года его с одноклассниками торжественно приняли в пионеры:

- Это была штатная процедура, третья четверть третьего класса. Но впечатления у меня были грандиозные, как в том стихотворении - "он ведь с красным знаменем цвета одного". Любил гладить галстук, никто не заставлял это делать. А что, его намочил, погладил — и снова как новенький. Помню, нескольких одноклассников не взяли в пионеры, и мы, общество, тут же разделились на надёжных и ненадёжных, и те, кто оказался аутсайдером, очень переживали. Идеология тогда работала, и я был её продуктом.

Для вице-губернатора-председателя комитета финансов Романа Маркова день вступления в пионерскую организацию, что произошло примерно в 1979 году, был одним из самых важных в жизни:

- Я и все мои товарищи ждали этого дня полгода. Некоторых брали раньше, и я очень расстраивался, что меня не принимали досрочно. Помню, после процедуры шёл домой гордый, с расстёгнутым пальто, чтоб все видели мой красный галстук. У некоторых галстуки были из ГДР, тёмные такие, и иметь такой считалось верхом крутизны. Не отказался бы от такого тогда, но у меня был обычный шёлковый. Каждое утро перед школой, как положено, гладил его утюгом, а вечером, перед сном, аккуратно складывал. О партийной карьере тогда не думал, да и в партию потом не взяли. Просто время было такое, что быть пионером было очень почётно. И все люди моего возраста это помнят и ценят, а те, кто сейчас отказываются и говорят, что не носили, они лукавят.

Глава администрации Ломоносовского района Алексей Кондрашов вступил в ряды пионеров в 1986 году:

- Я был заместителем командира отряда и главным барабанщиком. У меня был музыкальный слух, меня приметили, и когда ходили строем, я создавал ритм всему отряду. Галстук любил носить, гладил его сам, казалось, он оживляет тёмно-синюю форму. Комсомольцем хотел стать, но не успел. Нас готовили к этому, говорили, вот, в следующем году будут принимать тех, кто ответственно относится к учёбе. Но шёл 91-й год, всё развалилось и стимулов хорошо учиться не осталось.

Депутат ЗакСа Михаил Коломыцев, прильнувший к алому знамени Октября примерно в 1990 году, почти не застал тех реалий, о которых говорят его старшие товарищи:

- Помню, что нас привели в ДК в Приладожском Кировского района, где я учился, мы произнесли клятвы. Но мне не хотелось носить красный галстук, раздражала обязанность надевать форму. Время было либеральное, старая идеологическая система начала рушиться, может, они передавили на молодых людей моего поколения, мы уже не хотели ходить строем. И я через три месяца написал заявление о выходе из организации по собственному желанию. Сколько мне там было, лет десять, но я тогда плыл против течения. Какие-то учителя начали возмущаться, но скоро всем стало на это наплевать.

Под конец заметим, что единственный из наших респондентов (если не считать Коломыцева, попавшего по развал эпохи), кто в советские годы не подвергся пионерскому ажиотажу — это депутат Андрей Лебедев. Зато и только он с тех пор накопил миллиардное состояние.