Из 141 кандидата на роль хотя бы стажера 47news выбрал двоих. Так случайно объявление перешло в эксперимент и притом социальный. Результат: зафиксирована биомасса. Бизнесу и власти советуем взглянуть на наш плачевный опыт. Мы же защитимся иронией.
Этот текст должен был написать журналист Смирнов. В общем-то он и написал. Но бережно, с легким сарказмом по отношению к изученной нами массовке. "А что ты так нежно-то?" - прочитав, спросил я, главный редактор Евгений Вышенков. "Неудобно, обидятся же еще", - скромно пожал плечами товарищ Смирнов.
- А издеваться над профессией и нами, только одним своим существованием, им удобно?! – зашипело во мне, и Смирнов пошел делать новости. Я же переставил тут акценты.
А все началась так стандартно, с элементарной функции.
Сами видите, мы честным языком написали, что предпочитаем стрессоустойчивых фанатиков. Откуда взялись эти никчемные неженки, мы не в курсе, но их за пять месяцев поднабежало ровно 139 штук. Попались и двое рабочих. (Как говорится, все резюме есть в распоряжении редакции).
С первыми я начинал беседы примитивно. Наивный, я думал, что устанавливать контакт стоит шутя: "Кто губернатор Ленобласти? Какие последние новости в жизни вы читали?" Ответы как тарелкой борща на голову. Их можно объять вот таким образом: "Полтавченко и Яндекс".
Пролетарская злоба вскипела, и я перешел к стилю шершавого казарменного плаката: "Куда вы пришли? Кто я такой?" Укоротили меня быстро. В среднем это выглядело так: "В газету, а вы – мужчина". От безысходности я пытался юморить, мол, ответ не точный. Точнее – я мужчина в штанах. Но все было тщетно. Осознав, что я кого-нибудь выкину из окна, передал мучения в редакцию.
Все же порой я аккуратно заходил посмотреть на следующих. Всегда первым громко здороваясь с ними. Что, судя по их лицам, воспринималось ими как хамство. Главное, что дошло – это ни в коем случае не требовать от них "до свидания".
Минуточку, вы не думайте, что это были маргиналы с неподстриженными ногтями. Все они прислали, черт бы их подрал, - резюме. А в анкетах и бесчисленные работы в каких-то неведомых СМИ, и вузы с непроизносимыми названиями, и компьютерная грамотность, и коммуникация. И уйма еще политкорректных слов, за которыми скука, холод и гранит. С виду они были все адекватные и современные. Честное слово.
Большинство из них проплыло серой массой. Ты сидишь рядом с человеком часа два, а через минуту, хоть убей, на улице его не вспомнишь. Но вспыхивали и оригинальные импульсы.
- Завтра в Испанию улетаю на курсы. Вернусь после Нового года, - меланхолично заметила петербурженка лет 25-ти после того, как попыталась написать несколько новостей. То, что на нее мы потратили несколько часов, ее не смутило. Вот как тут не кинуть вдогонку: "Зачем тогда приперлась-то?"
Максим из Омска был настырен, хотя писать у него получалось дурно. Мы прозвали его "чайник" за то, что каждое утро он исполнял обряд его наполнения. Он говорил – готов. Он козырял – добьюсь. Он даже знал, кто такой Константинов и что такое АЖУР. Перед новогодними каникулами мы его предупредили, что новобранцы работают в праздники за дембелей. Без предупреждения он пришел к концу оных и заявил, что встречался с друзьями. К друзьям мы его и отправили. А чайник он сломал случайно. Две двести рэ, между прочим.
Ася из Владивостока внимательно слушала, порой понимала (или нам так казалось) и отчасти даже попадала в ноты. Но ее подкосил материал о далекой деревне. Она туда съездила, что по сравнению с остальными уже – подвиг, и стала жить этой историей. Материал многократно докручивался, и рукопись мы сожгли. Ася ушла от нас обиженной. Ася сразу хотела в нобелевские зауряды. Ася! Владивосток же – город-герой.
Следующие сапоги ценой под сотню с MacBook в сумке из ДЛТ зашли манерно. Мы только за то, чтобы журналист выглядел феерично, но на выходе у девушки образовался набор букв. Затем тихое шипение, мол, еще не оформлена, а получаю указания. Сапоги уцокали.
Очередная стильная посидела, посидела, да поняла, что лань зашла в конюшню и здесь надо вкалывать, и грамотно ушла переставлять машину. До сих пор не может припарковаться. Что-то было в этом французское. Ах, какой флер духов.
Менее элегантно повела себя барышня, которая пару дней проявляла неимоверную активность и пугала смелыми выкриками – "могу все!". Как и большинство из поколения конца 90-х, ее прессанула схема работы в выходные.
Другая сразу нам напомнила о бренном. Такая девочка-оклад. Эта наотрез отказалась и пальцем шевельнуть, пока ей не скажут, сколько. Произнесла это тяжелое слово раз тридцать. Требовала точности до и после налогообложения. Сейчас мы докажем преданность цивилизации – мы ее не задушили.
Накал рос. Мне захотелось двинуть им словами моего знакомого майора Морской пехоты Северного флота. Он так как-то встречал новобранцев на плацу: "Красный цвет флага – это кровь, которую вы не пролили. Синий цвет – это моря, которые вы не переплыли. Белый – это честь, которую вы еще не отстояли".
Вернемся к девчонке с серьезным лицом, что после получаса раздумий над пустяковой новостью спросила, нужно ли что-то узнавать или можно все выдумать. И она осталась невредима.
Приходила к нам молодежь с погибшего ныне смертью таблоида телеканала Life78. Ничего, кроме телевизионных подводок, мы от них поиметь не смогли. Но топики – заставки к сюжету получались задорные. В этом случае, как в анекдоте: "Несется лось по кустам, подбегает к бару и просит: "Мне рюмку!" – На такую-то массу!? Лось объясняет: "Мне для запаха. Дури и так хватает".
Но они шли и перли. Как тесто у хорошей хозяйки. Спотыкались об официальный сайт правительства Ленобласти, будучи не в состоянии его найти. Умильным и, в то же время, глубоко философским был вопрос девушки, которая окончила натуральные курсы журналистики: "Новость нужно писать или можно рассказать?"
Про регулярные вопросы "можно ли работать из дома" - умолчим.
Одна была из "Единой России" Ленобласти. Где-то там трудилась. Она поразила тем, что знает заместителя по партии Бодягина. Но у создания получались только лозунги.
Мы старались увлечь, описывая перспективные будни: с утра до вечера и по выходным, ищете тему, ищете точности, точите точности - пишете материал. Одновременно ищете информацию, принимаете информацию - пишете новости. Выполняете "фас" редактора и вновь пишете. А мимоходом смотрите тему на завтра. Заодно читаете коллег по цеху, звоните спикерам, выбиваете комментарии. Ну и время на доверительные беседы с миром чиновников, правоохранителей и просто деловыми.
Нам показалось, что в глазах их стыл ужас. Когда же я лично все это доводил до мозга одной красавицы, то позволил метафору.
- Запомните, мы играем в хоккей. И если вы на льду начнете вышивать, как фигуристка, тут вас снесут и не извинятся.
- Зачем вы меня пугаете? – спросила претендентка.
Последняя, которую помню, прослушала об атмосфере нашего цеха и прервала монолог: " Вы извините … ммм... Я, пожалуй, пойду".
И попятилась. Хорошо, что не описалась. Но одна реально плакала и умоляла: возьмите, я быстро учусь.
И остались у нас из 141 кандидата в рекруты – двое.
Даша с Сибири. Она профессионально занималась лыжными гонками, угробила колено, пока получается не очень, но всеми силами старается не терять из виду спины лидеров.
Вася из Москвы. Он профессионально занимался волейболом и порвал навсегда себе руку. С поля не уходит, пока старшие допоздна в редакции.
Мы поняли – эти двое просто не инфицированы.
Ваш милый 47news